Сражение за с.Бирюса, ч. 5

В газетном варианте первой части запланированной книги “Зарево над Бирюсой” Черневский А.Ю. писал (мы это прочли в предыдущей нашей публикации) ,  что 22 мая , то есть после набега чехословаков и поражения партизан,    состоялось   совещание жителей Конторки и партизан ( собрание , а не совещание, и  не только  конторских, но  и бирюсинских партизан – Е.С.) с участием  Кочергина Е. из гл.штаба; обралось человек 500 (по протоколу якобы, но где хранится протокол не ясно – Е.С.)  и   решили – это была не простая акция чехов,   будет наступление (но эта мысль скорее всего эффект  послезнание Черневского – Е.С.) ,  мобилизованных отпустить, позиционную войну прекратить, создать  другой опорный пункт  и мелкие  подвижные отряды.  На собрании Кочергин Е. попросил   освободить его от должности нач.штаба фронта, и  23 мая штаб фронта удовлетворил его просьбу,    выбрали нач.штабом  Илью Москвитина,   заместителем  Осипа Кочергина.  (  Кочергин Е., участник 1-й  мировой войны с боевым опытом, ничего лучшего не мог сделать   в такой трудный   для фронта момент, покинуть партизанское движение  до ноября 1919 г.!? – Е.С.).

      Протокола  собрания в с.Конторском нет, а вот протокол объединенного заседания Районного штаба (в протоколе не указано штаба чего, вероятно, Шиткинского партизанского фронта – Е.С.) , совета солдатских, рабочих и крестьянских депутатов, ревизионного отдела имеется. Он находится в фондах Военного архива Чехии, удалось получить копию. Черневский А.Ю. наверняка был знаком с ним каким то образом, так как сообщая о собрании в с.Конторском он взял информацию именно из протокола заседания штаба.   

      Заседание штаба состоялось 23 мая 1919 г., но он пишет о дате собрания жителей села, а не о заседании штаба Шиткинского фронта.   

     В своем выступлении на заседании щтаба Кочергин Е.Г. сообщил о состоявшемся объединенном собрании Конторского и Бирюсинского отрядов   по поводу сложившегося положения, не назвав даты его проведения, вероятно, сразу после набега (речи нет о собрании жителей сел Бирюса и Конторка, собрание партизан было – Е.С.).

   На собрании отрядов было не менее 600 человек, Черневский А.Ю. пишет    500 человек, очень конкретно и без всякого сомнения.

     Предложения были – отказаться от позиционной войны, создать из добровольцев отряды которые будут действовать по своему усмотрению (фактически это был роспуск партизанского фронта – Е.С.).  Обоснование такого решения – враг не будет знать где партизанские силы  , пользы от этого будет больше (как можно знать что-то о том чего нет?! и боевой пользы не было никакой – Е.С.).

    На заседании были избраны – начальником штаба Москвитина Илью, помощником Осипа Кочергина. Отчего то не видно участие в столь важном заседании ни Бича И.А., с учетом того что ему отводилась очень большая роль в партизанском движении, позже краевед Лифантьев А.   обвинял его в приверженности к роспуску отрядов и переходу к самостоятельным действиям, то есть не в большевистской позиции.

     Попробуем восстановить картину   наступления чехословаков 26 мая 1919 г. по имеющимся документам. 

     В 18.00 ч.   25  мая на ст.Тайшет   командир канско-тулунской группы подполковник Жак и начальник штаба Майор  издали оперативный приказ   (перевод любительский и не совсем дословный – Е.С.):

    “Активность красных достигла в последние дни высокой степени. Частые разрушения железной дороги, водоснабжения и связи, пленение ж.д. охраны и обслуги , нападения на станции и обстрелы поездов , это угрожает нашим жизням и пассажиров поездов.    Разведка дала следующие сведения:

– с. Ст. Акульшет –   численность гарнизона / команды партизан невыяснена

– с.Бирюса – 200-300  красных

– с. Конторское  – 200 красных

– Кочергино (Ново-заимское)  – 150 красных

– Шиткино – доныне невыяснено

      По приказу командующего ч/с  войск в России приступить  к  ликвидации тайшетского района.    Приказываю:

  Западная колонна , командир майор Хасал : 

а. 2-й стр. полк – 4,9,10, 11 и 12 роты,    две роты пулеметного батальона,  разведрота,  команда ручных работ (саперы)  ,

б. 3-ий стр. полк:  пулеметная рота

в. два легких броневика  

 выступают из Юрт 25 мая , а 24 на рассвете из Еловской  на Конторское , оставив в Еловской  охрану тыла. После завоевания  Конторского по приказу  командира колонны,  после выяснения ситуации,  наступать на Н.Заимское и Шиткино.

Южная колонна, командир подпоручик  Жеглич:

а.  разведка  4-го стр.  полка  взаимодействует с западной колонной и предотвращает отступление красных на север к Н.Заимке

Средняя колонна, командир   майора Насека :

а. ударный батальон  с пулеметами, 

б. одна легкая батарея 1-го полка,

в. 2-я пулеметная рота 4 стр. полка

     выступает 26 мая  в  2 часа  из Тайшета, наступает одновременно  с западной колонной на Бирюсу,  и если красные будут отступать , то поддержать  артиллерией  наступление на Конторское

Восточная колонна, командир капитан Янотка (?) :

а.  1-го  стр . полка   3-й  батальон  

    выступает в ночь с 25 мая на 26 мая    на Ст Акульшет  и на рассвете наступать на ст Акульшет, после  взятия его   предотвратить  бегство красных,   возвращается  в Тайшет.

Демонстрационный отряд, командир капитан  Бинка (?) 

а. от  2-го. стр. полка – 3 взвода  выступает из Венгерки  взаимодействует с западной колонной  , демонстрирует наступление на Конторку с юга    отвлекая  на себя внимание красных;

“Орлик” , командир .прапорщик  Хаек (?) –  поддерживает арт. стрельбой  1-й  батареи по Конторке и по отступающим на север красным

“Орлик – 2” (самодельно бронированный поезд ) 2-я легкая батарея –  препятствует красным двигаться с Еловки до Енисейку.

     Медицинская служба, служба  связи, внутри  частей  и отдельных колонн  , запас боеприпасов и провианта в компетенции командования каждой колонны

     Начало операции из  Енисейки – сигнал  светлой ракетой. Велю братья принимать как можно больше усилий для достижения цели , поддерживать части и соединения частыми сообщениями что даст успех. Я буду находиться в западной колонне (тракт Венгерка – Конторское). Мои заместители – майоры Хасал и Косина “.

    Запланировано было, как видно из приказа, разом покончить с тремя очагами партизанских диверсий на железной дороге и открытых военных действий, но   и наступать на с.Нижняя Заимка и Шиткино. Одним словом разгромить весь Шиткинский фронт. Это широкие военные действия, каких не ставили перед собой белогвардейцы. У них не было сил , ни возможностей для таких военных операций.

*   *   *

     На этот приказ, вероятно, опирался и журналист газеты “Ачинский край” сообщая о событиях на Тайшетском фронте,  у с. Бирюса. Прочтем   редакционный обзор “С Тайшетского фронта” последних событий и обратим внимание на неточности в тексте:

“Всеобщее наступление 26 мая. 

Для ликвидации ближайшей базы большевистских нападений в  Тайшетском  районе, а именно  Бирюза, Конторского и Старого Акульшета, отстоящих  на 6- 8 верст  от  жел.дороги, было предпринято после первого  удачного наступления ударников  на Бирюзу,  всеобщее наступление некоторых чехословацких  частей Канско-Тулунской группы, под руководством начальника группы под­полковника Жака.  Наступление началось 21 мая рано утром  в  трех  направлениях  (здесь журналистом  или редакцией  газеты допущен какой-то неточности в тексте и ошибку в дате – всеобщее наступление было 26  , а не 21 мая – Е.С.)

Восточная колонна, состоящая из  частей одного чехословацкого полка, вы­ступила из Байроновки против  ст. Акульшета и  достигла цели ранее про­чих. (еще одна ошибка в тексте  – в приказе подполковника Жака вовсе не упоминается Байроновка, а журналист чуть не цитирует именно его и не понятно откуда взялось упоминание Байроновки; далее – надо писать не ст.Акульшет, а СТ.Акульшет, но это, скорее всего, типографская опечатка  – Е.С.). 

Завязался бой, в котором  красные обратились в бегство, оставив на месте 35 убитых (не стоит доверять этим данным – Е.С.). Отступая в  безпорядке на северо-востоку ( на север – Е.С.) , на Нижне-Заимское (Кочергино) они побросали  по дороге много ружей и много  военного имущест­ва. Во время боя деревня запылала и со­вершенно выгорела. 

Средняя колонна, состоящая из  час­тей ударного батальона, легкой батареи и двух  пулеметных рот , вышла из  Тайшета на север (точнее – на северо – запад – Е.С.)  по Московско-Иркутскому  тракту и около 7 часов  утра  заняла с  боем деревню Бирюзу, при поддержке орудийного огня. Противник отступил в  Конторское.

Одновременно из  Юрт  по тому же тракту с  запала двигалась колонна, со­стоящая из  частей Х-го полка  (допущена очередная ошибка – Х полк не указан в приказе п\полковника Жака – Е.С.) , пулемет­ной роты, одной батареи, двух бронированых  автомобилей и трех  конных  отрядов (ни о каких трех конных отрядов в приказе не сказано – Е.С.) , задачей которых  было обойти с  cевepa Конторское по холмам  и от­резать большевикам  отступление. Эта  западная колонна, пройдя Черемховское,  встроила первый отпор перед Елов­ской, но при помощи артиллерии  к 2 ча­сам заняла дер. Конторское. (в приказе п/полковника Жака не указывается движение западной колонны через д.Половино-Черемховская  – Е.С.).

Чтобы от­влечь внимание  противника на Конторку был выслан с  юга  со с. Венгерка  ( ошибка очередная – не с., а разъезд – Е.С.) демонстрационный  отряд  пехоты, который в непроходимых  болотах  поставил   скры­тую телефонную станцию и наблюдательный артиллерийский пункт  для броневиков  “Орлик» , „Тайшет”  и  бронированного поезда № 6, которые должны были пушечным  огнем  с  пути поддерживать наступление этого отряда. (в приказе п/пол-ка Жака речи о бронепоезде “Тайшет” не сказано, назван “Орлик – 2”- Е.С.)

Неприятель, будучи  извещен о на­ступлении, защищался слабым apьeprapдом   и пользуясь невыгодною для кон­ницы чехословаков местностью, избежал смыкающегося кольца, бежав через реку Бирюзу также в направлении на северо – восток  на Нижне—Заимское, при чем оставил на месте не-. доваренный обед. Обе деревни, совер­шенно покинуты местным населением, были уничтожены огнем. У чехословаков  не было потерь, кроме  одного легко раненного. В Конторском  штабе были за­хвачены ценные большевитские доку­менты, много ружей разных систем, ми­ны, изготовленный  из  орудийных  снарядов и предназначенные для взрывания пути, холодное оружие, ручные гранаты  и т. д

     Освобожденный из  большевитского плена железнодорожник  описывает положение  большевиков  при наступлении чехословаков  так : рано утром раздался в  Конторке  набат,  призывающий всех  к  оружию. Старый Акульшет, будучи первый атакован, просил по телефону о быстрой помощи. Конторцы спешно сформировали два взвода  и  готовились их   отправить , но при этом поручили из  Бирюзы извещение, что  и  там  наступает противник. Красные советовались, что следует  де­лать; но вскоре примчался  красноармеец  (красноармейцев здесь вовсе не было мае-июне 1919 г. – Е.С.) из Еловой с  известием, что и там так же наступает  прямо тысячами чехословаки.

Наступило смятение и бегство, увели­ченное  нашею орудийной  стрельбой. Таким образом, наступление чехословаков кончилось завладением и уничтожением  самого сильного центра  большевистских  набегов в этом районе. Разбитый противник, лишившись наиболее  близкой к  железной дороге базы,  от  ступил  в  отдаленные  деревни  и присоединился  там к  другим  большевистским  отрядам. 

 Чехословацкие  части, возвратившиеся в тот же день после  полудня к своим эшелонам, в последующие дни  выслали многочисленные дозоры в разрушен­ный район  для наблюдения за противником. Большевики  совершенно покинули paйон, не  посылая туда даже разведок. Над сожженными деревнями появились белые  знамена.  Мирное население частью возвратились с  просьбою дать им  возможность под  охраною чехословаков   построить  жилища  и работать на полях .                                                       

Чехословацкие  разведки  установили, что жители деревень, черёз  которые красные отступили, относились  к  ним отрицательно, категорически требуя от красных , чтобы их  не постигла судьба уничтоженных деревень Довольно уже не нужных  жертв  — говорили они.

Некоторые  волости теперь сообща­ют   чехословакам о всех движениях  и умыслах  красных , чего прежде не делали. Ими   руководят  при этом  не только опасения  перед  возможными разрушениями в  их  деревнях , который сопряжены с  походами против  большевиков , но и ненависть к  террору и грабёжам красных, которую они должны были скрывать, а после  нашего наступления могли проявить. В  своих  письменных  просьбах, подаваемых чехословацким  начальникам, они называ­ют большевиков  разбойничьими и грабительскими бандами, просят  помощи чехословаков. Эти примеры являются  доказательством , что ни о каком   всеобщем и  сознательном  крестьянским восстанием  не может быть речи. ( Чехословацкий  дневник №№ 423 и 425, газета чехословацкого корпуса в Сибири) “.

    Как видим по тексту приказа, да и по фотографиям из чешкого военного архива (чего стоит только колонна батареи идущей на Бирюсу!) , сила  чехословаков многократно превосходила партизан, действуют широко, стремясь разом покончить с красными.   Им это удается без труда и потерь.

Партизанам было трудно, впрочем , они и не сопротивлялись толком.

     Насонов: … Через несколько дней началось наступление на Бирюсу и Конторку. Я в эту ночь стоял на посту у конторской поскотины, на тракте, с еловой (д.Еловая – Е.С.) стороны. Вижу на заре идут чехи. Бросил пост, бегу в Конторку. Навстречу едет на сером коне Бич. Он наотмашь ударил меня кулаком: «Кто разрешил пост бросить?!» В это время подбежал второй постовой, со стороны Венгерки, с мельницы,   Яков Захар (покровский). Бич и на него напал: «Марш на свои посты!»

 (Странные действия Бича – приказывает идти постовым навстречу   противнику, а они то свою задачу выполнили,  сообщили о наступлении; посылать их на посты – значит обречь на гибель- Е.С. )

Мы побежали обратно. Вслед за нами уже бежит человек пятьдесят под­крепления, но силы были не равны. Кто-то предложил переходить протоку, т.к. дорога на заимки перехвачена чехами. Бросились кто куда. Филипп Ели­сеев (старый, покровский) переступил через заплот, угодил в старый колодец и в нем утонул. Осип Мельников, Яков Захаров, Попов Митрофан и Павел Банетченко переплыли протоку, и все, кроме Банетченко, сразу ушли в Покров­ку и больше в партизанах не были.

Я и Алексей Рукосуев забрались на гумно, в клуню, (хозяйственная постройка для молотьбы и хранения хлеба – Е.С.).    Слышим, в деревню вошли чехи. Мы укрылись под каменкой, под полом. Лежали долго. Слышим, заходят, чужие голоса, поджигают солому на вышке (чердачное помещение),  думали, что там пря­чутся партизаны. Постояли, видят, что никто не выскакивает, и ушли, а под каменку не заглянули. Дым, мы выглянули — клуня горит, отваливаются жер­ди стены. Никого нет. Вылезли, огляделись и стали пробираться на Ловинку. А чехи уже сожгли Конторку, кругом полыхает пламя, а каратели стоят за Конторкой на Еловском тракте, подбрасывают шапки вверх, что-то кричат, празднуют победу. Подошли к берегу Бирюсы, а на том берегу на плоту белые, они начали стрелять по нас …На краю Ловинки видим сквозь пламя и дым одного человека — думали, что чех с ружьем, упали в яму, а потом разглядели, что это крестьянин крю­ком вытаскивает из пламени домашние вещи: самовар и др.

       Проскуряков :  …В майском наступлении с Юрт (Черемхово) по тракту шло 3000 человек, а на Бирюсу — 1500, всего 4500 человек. С запада чехов вел получеремховский кулак Б. (?).Чешская кавалерия, которую вел Бобков, еще не доходя Конторки, у Еловки вышла в лес на гору и все время шла по горе лесом, скрытая от взо­ров, и лишь временами выходила на увал (косогор, откос). Им пришлось пере­скочить через поскотину, чтобы войти в Конторку, но они захотели отрезать отступающих. На горе с кавалерией была небольшая стычка;

Лесняк : ” Мне хорошо запомнился период отступления. Утром, на рассвете, я уже пас скот на горке. С берега Бирюсы Конторку обстреливала артиллерия бе­лых, по тракту с Еловой шел броневик, с Венгерки — пехота, а по горе, в об­ход, — чешская кавалерия, т.е. с четырех сторон. Отряды партизан бросились к Еловой, а оттуда в гору, где был бой. Потом чешская конница спустилась с горы в Ловинку, и стали поджигать дома, обливая их бензином и обклады­вая соломой. Первым подожгли дом дяди, Василия Степановича Лесняка, где раньше был штаб. Затем дом Масленни­кова, затем Черненко и др.  … Отец мой, Корней Степанович, прятался в погребе на огороде. Так как поджигали дома не подряд, а через три, наш уцелел. Отец, думая, что чехи ушли, вышел и наткнулся на них. К нему прицепились, но отпустили. В Ловинке уцелели дома: наш, Ильина Флегонта Ивановича, братьев Фе­досеевых — Ильи, Харитона и Михаила, рядом с ними чья-то избушка, дом Коршунова Архипа (жил с сыном Семеном), Неизвестных Василия Ивановича, Рожкова Савелия, во второй сотне — Колбасова Константина (небольшой до­мик у горы) и самый крайний от горы домик столяра-бондаря Колесника, Ба­турина (Батура) (нахождение партизан в населенных пунктах обрекало их  на сожжение; в краеведческих статьях героизирующих партизан, у Криволуцкого П.Д. в частности ,  появлялись со временем утверждения  –  пришло понимание этого и партизаны избегали быть в селах, так сказать, приобрели горький опыт, а ведь с марта 1919 г. партизанские отряды двинулись из Шиткино к селам вблизи железной дороги и сделали их опорными базами – Е.С.)

Необъявляющий:  ….В Конторке мы пробыли дня два-три, как началось новое крупное бе­ло-чешское наступление и наше отступление. При этом наш взвод Ильина отбивал чехов у кладбища. Они стали рубить поскотину, чтобы пройти ка­валерией — со стороны Тарая (часть села Конторка, или Еловой). Встретив сопротивление, чехи поднялись выше на гору. Мы тоже вошли на сопку — и видим кругом тьму белых. Надо отходить. Откуда-то появился мой брат Ва­силий верхом без седла, посадил меня, и мы двое на одном коне прискакали в Синякино . Зашли в одну избу, хотели напиться, вдруг в окно кричат: «Убе­гайте, белые близко!». Насколько мне известно, в день отступления в Нижней Заимке проходил съезд, не то конференция или совещание, оттуда ехал на двуколке Жичкин с одним партизаном. Велит идти на Коновалово, но никто не слушает, — идти в Коновалово к тракту все боятся, пошли тайгой, минуя Коновалово, в Ниж­нюю Заимку. Здесь простояли дня два-три. В Нижней Заимке или в Шиткино, сформировали два отряда: первый — Константина Москвитина и второй — Матвея Кретинина. В первый отряд попал я и, насколько мне помнится, один из тайшетцев. Мой брат Василий, Кислов, Силин, а всего шесть тайшетцев (возможно, и Воробьев Афанасий, Черкес Яшка, Жичкин и Конюков и Агапи­тов), из Шиткино вернулись и скрывались.

  Толстихин: … в это утро должен был идти на пост в окопы. Только со­брался, слышит выстрелы. Побежали: он, Игнатовский Николай, Козлов Иван, Пестерев Алексей, Макаров Илья, Сафронов Алексей (Лешка Тоболиковский). На горе их ранило: его в руку, Софронова, Макарова и Пестерева. Все, кроме Пестерева, перешли мост и на лодках переплавились в Конторку (лично его переправил бирюсинский Петр Богданов). Пестерев попал сперва в Акульшет (т.к. он вместе с Михаилом Необъявляющим, Конюковым Миха­илом, мадьяром и четвертый еловский,  свернули в ельник вправо и пошли в Акульшет)”.

    Каковы последствия этого сражения?

(Продолжение следует)