Публикуем еще раз первую брошюру серии «Тайшет — город, рожденный Транссибом» . Не исправляем ошибки, как была написана в 1996 г. , а надо бы править текст, дополнять новыми сведениями, иллюстративными материала, толкованиями.
«О гербе, флаге и Дне Сибири»
/Конспект статьи М.Шиловского «Два соболя державных», журнал «Родина», №5, 2000 г., стр.24-25/
Сибирский герб – два соболя, поддерживающих царскую корону и лук с перекрещенными стрелами, появился в 17 веке, когда впервые был составлен государственный герб России. В 1625 г. в него были введены три короны «знаменующих три великих покоренных царств: Казанское, Астраханское и Сибирское». В числе титулов императоров России называлось «…царь Сибирский…». Исторически сибирский герб достоин возрождения в качестве символа макрорегиона, так как не вызывает неприязни ни одного из сибирских этносов.
Понятие «Сибирь» в советское время значительно трансформировалось. Прежде оно обозначало территорию от Урала до Тихого океана. Экономическое районирование расчленило эту территорию на Восточную Сибирь и Дальний Восток. Не считается Сибирью и Якутия.
Флаг Сибири появился в 80-е годы 19 века. «Еще в 80-х г.г. ядринцевским кружком в Петербурге при устройстве вечера в пользу учащихся – сибиряков были приняты как отличительные знаки распорядителей вечера белый и зеленые цвета, ставшие с тех пор «сибирскими цветами». Символика эта до гениальности проста: белый цвет ассоциируется с белоснежными вершинами Алтая и Саян, со снежным покровом; зеленый – с тайгой, лугами, весенней степью, крестьянскими нивами.
Эти цвета стали символами борьбы за автономию Сибири в 1917 году. Конфедерация общественных организаций Сибири в г.Томске 5 августа 1917 года утвердила следующее описание флага: «Национальный Сибирский флаг представляет собой сочетание двух цветов: белого и зеленого. Белый цвет обозначает снега Сибирские; Зеленый – Сибирскую тайгу. По форме флаг – прямоугольник, который по диагонали разделяется на две части, причем верхняя часть зеленая, нижняя белая». В декабре 1917 года чрезвычайный сибирский областной сьезд провозгласил создание Сибирской областной власти и подтвердил решение конференции о сибирском флаге. В первой половине 1918 года эти цвета стали символами антисоветского подполья. Участники чехославацкого мятежа в мае 1919 года в качестве опознавательных знаков надели белозеленные нарукавные повязки. Временное Сибирское правительство приняла эту символику, ввело знамя, шевроны и кокарды бело-зеленного цвета для воинских частей.
День Сибири
В 1881 году появился праздник – День Сибири. Тогда отмечалось 300-летие присоединения Сибири к Российскому государству, начавшегося с похода Ермака в 1581 году. За отправную точку было взятие столицы Сибирского ханства – Кашлык /8 ноября по новому стилю/. Празднование «Сибирского дня» стало неотъемлемым элементом культурной жизни Сибири вплоть до 1919 года».
* * *
«Е.С. Селезнёв, Т.А. Селезнёва
100-летию образования Тайшета посвящается
Тайшет — город, рожденный Транссибом
«На земле древних кетов»
От авторов
Уважаемый читатель! Жизнь любого населенного пункта похожа на жизнь отдельного человека. Есть день рождения, годы молодости и зрелости, расцвета и забвения, с какими-то большими и мало значимыми событиями. Всё это и есть биография. Есть она и у нашего города, которому в мае 1997 г. исполняется 100 лет. Отдельные страницы и факты биографии его тебе, читатель, наверное, известны. Местные краеведы, задолго до нас, авторов этой брошюры, по крохам, отдельным фактам собирали материалы истории нашего города и района, делились своими находками с тайшетцами. И мы благодарны им за это. Но так уж вышло, что большая часть краеведческих материалов, опубликованных в местной газете, касалась истории установления Советской власти, партизанской борьбы Шиткинского фронта в годы гражданской войны в Сибири. Остальные события истории города оставалась вне поля зрения и интересов краеведов. Согласитесь, что это неправильно, и сложившееся положение с летописью города надо поправить. Тем более приближается большой юбилей — столетие. К этому событию мы постарались приурочить издание серии брошюр об истории Тайшета и Тайшетского района. С одной из них Вы и знакомитесь. Остальные будут посвящены событиям экономической жизни города, района, роли Тайшета в Великой Отечественной войне, расскажем так же на основе имеющегося материала о лагерном прошлом Тайшета и т.д., доведя повествование до сегодняшних дней. Надеемся, что вся серия брошюр — «Тайшет — город, рожденный Транссибом» — будет полезна и интересна учащимся, да и всем жителям Тайшета и его гостям.
Наш край — это земля древних народов Сибири. Одни из них давно уже канули в Лету, другие живут и поныне. Историческую роль и тех и других, то есть всех народов Сибири, невозможно переоценить. Именно они, задолго до появления здесь русских, открыли и освоили Великий, неведомый край. У каждого из этих народов своя история и своя культура, древняя и богатая. Нет возможности в подобном издании рассказать о всех аборигенах Сибири, впрочем мы и не ставили перед собой такой задачи. Попытаемся лишь поведать, на основании доступных источников, о тех народах, которые обитали на территории нашего района или вблизи от него, а значит так или иначе, в той или иной мере имеющие отношение к истории Тайшетского района.
Согласно географическим сведениям о древних киргизах, их прородиной считается Северо-Западная Монголия с центром в окрестностях озера Хиргис-Нур. В середине I в. до н.э. киргизы населяли Минусинскую долину. Уход их из Монголии был связан с движением гуннов. До прихода киргизов в Минусинскую долину её населяли динлины — ветвь гуннов, хотя и находились с ними во вражде. Динлины ассимилировались с пришельцами с оз. Хиргис-Нур. В VI -VIII веках енисейские киргизы входили в Тюркский каганат, сохраняя известную политическую самостоятельность. В VIII в. киргизы становятся данниками уйгурских ханов, вступают с ними в борьбу и в первой половине IX в. одерживают победу. В 40-х г.г. IX в. киргизам подчинялись племена Алтая, верхнего Енисея. Власть их в XI — X веках распространяется на территорию от Маньчжурии на востоке и до Иртыша на западе, до Красноярска на севере, до Восточного Туркестана на юге. Часть енисейских киргизов, преследуя уйгуров на юго-западе, проникла в восточный Тянь-Шань, там она составила основное ядро киргизского народа.
В первой четверти X века киргизам удаётся удержать только Саяно-Алтай и Джунгарию. Сведения о енисейских киргизах XI — XII веков немногочисленны. Накануне монгольского завоевания они образовывали два княжества Кыргыз (в Минусинской котловине) и Кем-Кемджиут (на Верхнем Енисее). В 1209 г. они были захвачены войсками Чингисхана. К началу XVII века, когда на Енисей пришли русские, енисейские киргизы были численно небольшой группой. Во второй половине XVII века границы кочевий киргизов сместились по Енисею на юг, вплоть до Саянского хребта. Остатки енисейских киргизов вошли в состав хакасского народа. Киргизы вели полукочевое скотоводство и земледелие. Часть земель орошалась сетью каналов. В горно-таежных районах были развиты оленеводство и охота. Жилища древних киргизов были трёх типов: юрта, срубные дома с двухскатной крышей, каркасные шестиугольные постройки. Значительного развития достигло ремесло, особенно выплавка железа и кузнечное дело. Торговали с Китаем, Восточным Туркестаном и Средней Азией. Покупали шелковые ткани, сосуды, на изделия ремесла и хлеб выменивали меха у «лесных народов». Продавали скот, пушнину, мускус, ископаемые бивни мамонтов, ценные сорта капа (нарост на березах), чрезвычайно острые и прочные мечи.
Жили большими патриархальными семьями. Многоженство было обычным явлением. Покойников сжигали, а пепел хоронили в грунтовых ямах, под каменными выкладками и обширных родовых усыпальницах.
У Л. Гумилёва в книге «Древние тюрки» имеются следующие данные о киргизах: «… на севере с ними часто дрались бома или иелочжи, многочисленный народ, всего в три раза уступавший по количеству самим киргизам. Бома разводили лошадей, пахали землю, строили деревянные дома срубом, но не образовали государства, а каждое племя управлялось своим вождём. Обликом бома походили на киргизов (кыргызов), но говорили на другом языке. Территория этого загадочного народа была, по-видимому, долина нижней Ангары, где помещалась страна Алакчин. Значит северная граница кыргызского ханства проходила несколько севернее Красноярска. В.В. Бартольд предполагает, что бома были енисейскими остяками, т.е. кеты, у которых сохранились предания о нападении на них с юга, могущественного народа килики.»
По письменным документам XVII — XVIII веков Хакасия была известна под именем «кыргыская земля» или «Хонгорай», термин «хакас» для обозначения коренных жителей Среднего Енисея был принят в первые годы Советской власти. В китайских источниках IX — X веков формой «хягас» передавалось звучание имени енисейских киргизов. В эпоху позднего средневековья различные племена Минусинской долины образовали единое этнополитическое образование Хонгорай, которое объединяло четыре княжества улусов: Алтысарский, Исарский, Алтырский, Тубинский. В XVII веке государство Хонгорай (или Хоорай) могло выставить до 2 тысяч воинов. В 1703 году джунгарскийконтайша переселил в Джунгарию большую часть населения Хонгорая. 20 августа 1727 г. по Буринскому договору территория государства хакасов — Хонгорай — отошла к России.
В горно-таежной территории Нижнеудинского района, в бассейне рек Уда, Бирюса, Кан, Гутара, Ия с древнейших времен проживают тофолары (тофы, тоха — самоназвание), карагасы — «черные асы» — устаревшее название. Их численность составила на 1989 г. всего 731 человек. Происхождение тофоларов очень сложный этнический процесс, в котором принимали в разное время самодийские народы, затем кетоязычные племена, а в XIII веке в Саяны проникли монголы и быстро ассимилировались в местной тюркоязычной семье тофов. Сложение тофоларов в отдельную этническую группу с общетюркским языком завершилось в XIX веке.
Главным занятием тофаларов была охота — промышляли белку, соболя, выдру, бобра, лисицу и т.д. Шкуры пушных зверей шли на изготовление одежды, обуви, а копытных — для изготовления домашней утвари, покрытий для чума. До конца XIX тофолары в охотничьем промысле использовали самострелы и луки, засеки. Охотничий промысел сочетался с оленеводством. Оленей использовали для верховой езды и перевозки грузов вьюком. Важенок доили, получали молоко. На одно хозяйство в среднем приходилось от 20 до 30 оленей, а у самых богатых тофов даже до ста голов. До перехода на оседлый образ жизни тофолары совершали сезонные перекочевки, поднимаясь из межгорных долин на летние стоянки в горы. Во второй половине XIX века у тофоларов появились лошади, которых использовали для верховой езды. В домашнем хозяйстве известно было кузнечество, обработка дерева, бересты, кожи, рога. Некоторые ремесленные изделия шли на продажу: подбитые камусом лыжи, курительные трубки, седла, берестяные изделия, меховые унты. Условия жизни тофоларов к началу XX века ухудшились. В Саянской тайге почти полностью был истреблен соболь, сократилось поголовье белки. На территории Тофоларии не было ни одной школы, а среди взрослого населения грамотными были всего несколько человек. В 1927 году были организованы Центральное Саяно-Карагасское хозяйство на площади три миллиона гектаров и Саянский заповедник. В 1930 году был создан национальный район с административно-культурным центром в посёлке Алыгджер. Но переход к оседлому образу жизни, преподавание лишь русского языка, оторванность детей тофов от традиционных форм жизни и т.д., привело к негативным последствиям — потере самобытной культуры тофов.
До перехода на оседлость основным жилищем тофоларов был конический шестовой чум, который летом покрывался берестой, а зимой — холстами, сшитыми из шкур лося или марала при помощи сухожильных нитей. Позже в поселках тофов стали строить срубные дома, чум полностью вышел из употребления в 70 — х годах нашего века, как постоянное жилище. Традиционная одежда тофов шилась из шкур лося, марала, оленя, а с конца XIX века тофолары стали использовать русские ткани, бурятские овчины, у тувинцев покупали китайские ткани. В питании тофоларов существенное значение имело мясо, однако домашних оленей забивали редко. Употребляли главным образом мясо диких животных. Жареное мясо употребляли редко. Молоко оленей добавляли в чай, из него готовили сладковатый сыр и простоквашу. С наступлением морозов оленье молоко запасали впрок, замораживали его в берестяных сосудах, очищенных кишках, желудках животных. Растительная пища в зимнее время состояла в основном из высушенных луковиц сараны, кедровых орехов. Лепешки готовили из ржаной муки, запекая их в золе. Рыба играла незначительную роль, ее ели вяленой, жареной, а так же замороженной в зимнее время.
Все тофолары делились на восемь родо-племенных групп. Каждый род имел своего мифического предка, родовое имя, территорию расселения. Наряду с родом существовали патрономии, представленные группами семей, главы которых вели происхождение от одного предка по мужской линии. Каждая патрономия состояла из отдельных малых семей со своей собственностью на оленей, орудия промысла. Семьи в летнее время кочевали совместно, а зимой раздельно. Существовали обычаи взаимопомощи прежде всего по отношению к вдовам, семьям, потерявшим оленей. Тофолары сохранили свои древнейшие песни, пословицы, поговорки, обычаи. Особенно распространены волшебные сказки, сказки о животных, легенды, нередко с космогоническим содержанием, лирические песни. В религиозных верованиях тофоларов, официально они считаются православными, важную роль играют дохристианские культы, шаманство. Шаманы занимались лечебной практикой, совершали камлания.
В этническом формировании тофоларов, как уже говорилось, значительную роль сыграли самодийские народы Сибири: камасинцы, моторы, карагасы, жившие на юге Сибири, в Саянском нагорье. Самодийские, самоедские народы — это общее название ненцев, энцев, нганасан, селькупов. Самоеды Сибири — часть их, полностью утратившая родные языки и вошедшая в состав тюркоязычных народов. По мнению ученых, южная Сибирь была древней родиной самодийских народов, по языковой принадлежности близкие к саамам. «Самоеды» — устаревшее русское название народов, говорящих на самодийских языках, входящих в уральскую языковую семью. О происхождении названия «самоеды» единого мнения нет. Наиболее распространенная версия возводит его к словосочетанию самэ-эдне, т.е. «земля саамов».
Говоря о древней истории нашего края, невозможно не рассказать еще об одном народе Сибири — о кетах. Основой для нашего рассказа послужит книга Л.Е. Алексеенко «Кеты. Историко-этнографические очерки», изд. «Наука», 1967 г. Имеются о них очерки и в энциклопедии «Народы России», М., 1994 г.
Кеты — один из самых малочисленных народов Сибири (в 1959 г. их насчитывалось 1017 человек), но история их полна нерешенных загадок. Название «кеты» происходит от слова «кет» — человек. В русском языке это название утвердилось в 20 — х годах. До этого кетов называли «остяками», «енисейцами». Так нарекли их русские служивые люди в XVII веке по аналогии с угроязычными обскими остяками — хантами. Расселялись кеты в северной части Красноярского края, в Туруханском районе, по притокам Енисея. Кетский язык занимает изолированное положение и не входит ни в одну родственную группу языков Северной Азии. Своеобразие языка состоит в том, что слова и формообразование в нем происходит не посредством суффиксов, префиксов, или инфиксов, а почти в равной степени всеми тремя способами. Другой особенностью кетского языка является способ выражения рода в виде трех именных классов — мужского, женского и класса вещей. Третья особенность — исключительное многообразие глагольных форм. Исследователи кетского языка все чаще обращают внимание на общие черты его с языками кавказских горцев, басков и североамериканских индейцев.
Другой проблемой является происхождение кетов. Высказывались гипотезы об уйгурском происхождении кетов. Финский ученый Кастре указывал на южное происхождение кетов и их родстве с аринами, коттами, асанами. В 1907 г. Г. Рамстед говорил о родстве языка кетов и языков народов Юго-Восточной Азии (Тибетского, бирманского). Наконец, было высказано предположение о том, что язык гуннов был близок к кетскому. В литературе о кетах отмечалась еще одна особенность этого народа — большая европеидность, сходство с американскими индейцами.
Среди множества разноязычных народностей, которых повстречали русские в бассейне Ср. Енисея, кеты были известны под названиями арины, асаны, ястынцы, буклинцы и т.д. Это были южные группы кетов, по сравнению с теми, которые жили на территории Мангазейского уезда. Котты и асаны расселились к востоку от Енисея, выше устья Ангары (рек Усолка, Она, Кан), арины — в долине р. Енисей, в верховьях Енисея — яринцы и бокатинцы. К этому времени XVII — XVIII века происходило растворение кетов в иноязычной среде, слияние их с соседними народами. Котты дольше других сохранили свой язык — до второй половины XVIII века. Хозяйство кетов носило натуральный характер, терять который оно стало с приходом русских на Енисей. Основной отраслью было рыболовство, охота, собирательство. Охота давала мясо и шкуры. Рыбачили летом и осенью, рыбу заготавливали впрок на зиму: приготавливали рыбий жир, порсу, юколу. Порса — размельченная в порошок сухая рыба. Юкола — вяленая рыба. Охота и рыболовство при низком развитии производительных сил, ставили кетов в большую зависимость от природных явлений.
Хозяйственно-бытовые занятия кетов делились на циклы. В месяц «опадания листвы» — жили стойбищами на берегах рек — ставили сети — пущальни, ночами — лучили рыбу, добывали ее в основном острогой. Днем мужчины изготавливали или чинили лыжи, нарты, ставили ловушки на глухарей, добывали водоплавающую птицу. Женщины, подростки и дети собирали орехи, ягоды, съедобные корни, запасали лечебные травы, кору. В начале месяца «замерзания земли» откочевывали в лес. Передвигались на больших лодках — илимках, с крытой жилой каютой. Первое время жили в чумах, затем строили землянки. Оленные кеты отправлялись в тайгу собирать своих оленей.
Следующий месяц был началом пушного промысла. Женщины, дети оставались со стариками дома, остальные выходили охотиться на белку. Вечером возвращались домой, но в последующие дни уходили все дальше и дальше. Все необходимое тащили с собой на волокушах или ручной нарте. Обычно объединялось 3 — 4 охотника, чаще родственники. Оставшиеся в землянке заготавливали дрова, добывали подледно рыбу, ставили ловушки на боровую дичь, зайцев. Добытое хранили на лабазах в мороженном виде. Женщины выделывали шкуры, шили одежду, обувь.
В начале следующего месяца («коротких дней») охотники возвращались с «малой ходьбы». Пережидали морозы, питались сухим и мороженым мясом, рыбными продуктами. Долгими зимними вечерами обитатели стойбища собирались в каком-то одном жилище, пили чай, рассказывали сказки. Чтобы ослабить морозы, рассказывали особые сказки магического содержания. Рассказчиком мог быть тот, кто родился в теплое время года. Шаманы проводили камлания в целях обеспечения удачной охоты в период «большой ходьбы».
В начале ее кеты оставляли свои землянки и отдельными семьями отправлялись на охоту. В семьях, в которых не было оленей, каждый взрослый тащил сам или с помощью собак груженую нарту. За день проходили 8 — 10 км, вечером ставили чум. Сделав переход, охотились 3 — 4 дня. Совершая такие переходы, часть груза оставляли, а придя на место, возвращались и перетаскивали его на новое место. Следующий месяц «сохатого» целиком был занят охотой. Начинался промысел копытных, очень важный период для кетов. К этому времени кеты проходили уже большую часть своей «ходьбы», а иногда подходили уже к концу ее. Поэтому устраивали более длительную стоянку и жили весь следующий месяц «орла». Охотились на копытных, пушного зверя.
Затем устраивали отдых, ели мясо добытого зверя, а на следующий месяц — месяц «бурундука», отправлялись в обратный путь. К этому времени появлялся наст, путь становился легче. Охотой уже не занимались, только на бурундуков. Придя на место, где проводили осенние месяцы, ставили чум, готовили дрова, а затем уходили на берега рек, озер рыбачить. Изготовляли лодки — долбленки. Для этого объединялись все мужчины и поочередно делали лодки каждой семье. Оленей отпускали в лес. С нетерпением ждали весны, возможности начать рыбную ловлю, ведь к этому времени кончались продукты.
В первую половину месяца «щуки» готовились к рыболовному сезону: чинили сети, а затем начинали ставить первые пущальни, охотились на пролетающих гусей, уток. Женщины, на очистившихся от снега пригорках, собирали прошлогоднюю бруснику, выбирали на болотах клюкву.
Название следующего месяца «котцовый» определяет основное занятие в этот период. Как только подсыхала земля, кеты на лодках перебирались на свои летние рыболовные угодья, ставили чумы и налаживали маленькие котцы — рыболовные ловушки. Женщины собирали березовый сок, черемшу.
В середине месяца выезжали с притоков Енисея в ближайшие крупные деревни, устраивали ярмарки. Сдавали пушнину, расплачивались с купцами, брали в долг под будущую пушнину товары и продукты. Этот период был важным: именно котцевым способом добывали большое количество мелкой рыбы для себя и для собак. Следующий месяц «нельма», последний месяц лета, также занимались рыболовством: неводили, ставили самоловы, котцы, сети. Женщины собирали ягоды, орехи.
Способы и приемы охоты у кетов очень разнообразны: охота гоньбой с помощью ям-ловушек, охота скрадом, коллективная охота на переправах через реки. На медведя охотились осенью, по мелкому снегу. Если охотник находил берлогу, то, приметив место, бежал в стойбище и оповещал остальных, ударяя посохом по лыжам, вслух говорить было нельзя. Охота на медведя сопровождалась ритуальными действиями, это связано с культом медведя. если охотились с ружьем, то метили между глаз, если пальмой, то старались попасть наконечником в горло. Право первого удара имел охотник, первым нашедший берлогу. убив медведя, тушу разделывали, внутренности закапывали. Основой же охотничьего промысла была добыча пушного зверя. Охотник — кет мог добыть в среднем 1000 белок за сезон. Охотились на белку с собаками, до появления ружей — с помощью лука и стрел, ловушек. Кетский лук славился на всем Енисейском севере и являлся предметом обмена. Лук был сложным, из двух частей — верхний березовый и нижний слой из лиственничной крепи, скрепленных между собой осетровым клеем. Размер лука определяли вытянутыми в стороны руками. Распространенным орудием охоты была пальма — нож с широким лезвием длиной около 15 сантиметров, насаженный на деревянную рукоять.
Расселялись кеты стойбищами. У каждой семьи были свои охотничьи владения. После смерти отца в права вступал старший сын. Когда из семьи выделялись старшие браться, то им передавалась часть имущества семьи. При замужестве сестер тоже. Вдова считалась хозяйкой имущества до тех пор, пока не вырастал ее сын. личное имущество: одежда, некоторая утварь, оружие, лыжи, нарта и т.д. не наследовались, его закапывали вместе с умершим. Знаком собственности было клеймо, тамга, его ставили на вещи, в качестве росписи на документах.
Для кетов характерна социальная однородность, примерно одинаковый уровень жизни. Патриархально — натуральный уклад жизни, примитивные орудия труда не способствовали накоплению богатства. Торговля носила обменный характер.
Жилища кетов делились на жилую и хозяйственную часть. Очаг ставили у входа. По стенам размещались полки с утварью. Покупных изделий было мало, в основном это котлы, чайники, фаянсовые блюдца, чашки. Из мебели в чуме находились столик, детская колыбель, короба из бересты. Мужчинам столик для еды ставили в передней, женщины ели отдельно, справа или слева от двери. Постельные принадлежности состояли из меховой подстилки, одеяла, сшитого в виде мешка. Купленных продуктов питания было мало, в основном мука, чай, сахар, соль, крупа. Последние покупались очень в ограниченном количестве. Мясо употреблялось в сыром, вареном, сушеном виде. В сыром виде кеты ели печень, почки, пили теплую кровь. Лакомством был желудок глухаря, сырой костный мозг копытных. Растительная пища имела важное, но не основное значение. Грибов кеты совсем не ели. Курили табак и мужчины и женщины, курить начинали с 8 — 10 лет.
Брак был моногамный. Желание молодых учитывалось в последнюю очередь, все решали отец жениха и невесты. брачный возраст для жениха 16 — 18 лет, невесты — 15 — 16 лет. Особенность кетского обряда — сватовство с медным котлом. Старшие женщины из семьи жениха относили котел с подарками в жилище невесты. Если родители невесты были против, то котел переворачивали вверх дном. Если не переворачивали, то на другой день в семью невесты шел мужчина из семьи жениха, договаривались о выкупе. Сватовство могло произойти за два или три года до свадьбы. Половину выкупа отдавали невесте и он был личным имуществом ее. После окончания свадебного пира невеста уходила на три дня к своим родителям. В эти дни молодые избегали друг друга. после этого срока старшие мужчины из семьи жениха окончательно уводили невесту в дом жениха. Если невеста оказывалась не девственной, то ее отец должен был вернуть третью часть полученного выкупа.
Отношения в семье строились на уважении к старшим, любви к детям. Женщина считалась «нечистой», носящей в себе «тяжесть» всю жизнь. Поэтому существовало множество запретов, определяющих поведение женщины. За их соблюдением следили старшие женщины, прежде всего свекровь.
Кроме имени, которое давали при рождении, кетские дети получали имя — прозвище, это было связано с охотничьими обрядами. Если ребенок рождался калекой, ему предстояло стать шаманом. Если ребенок болел часто, то ему давали плохое прозвище для отпугивания злых духов, или меняли имя.
Основу религии кетов составляло олицетворение в различных образах явлений природы и состояние человека. Весь мир, по их представлениям, населяли многочисленные сверхъестественные существа. Одни из них были нейтральны к человеку, от других зависел промысел. Последних почитали, дарили им подарки. Некоторые существа были в вечной вражде с человеком. Их боялись, от них откупались, противодействовали им с помощью обрядов.
Главным божеством был Есь в образе старика с бородой, одетого в белую парку, жил он на небесах. Этот образ сложился под влиянием христианства. Доброму Есю противостоит злой женский образ — Хоседам. Она живет на севере, под землей, к ней стекаются все реки. Характерно, что все силы связаны с конкретными частями света: Есь — с востоком, Хоседам — с севером, Гомам — с югом. У кетов были и другие преклонения. Существенную роль в религии кетов играли пережитки татемических представлений: почетание медведя, запрет на убийство многих птиц: лебедя, орла, гагары.
Из веры в способность животных понимать язык человека, появился запрет говорить о предстоящей охоте. Так, обнаружив берлогу медведя, охотник сообщал об этом ударами посоха о лыжи, прыжками, жестами рук. Женщины не имели права перешагивать через промысловые орудия. чтобы отбить «человеческий запах», орудия промыслов окуривали дымом тлеющей оленьей шкуры. Нельзя было говорить плохо о животных, они могут мстить за это. Кеты верили, что животные могут передавать человеку некоторые свои качества. Так, кеты не ели отвара медвежатины, полагая, что это предаст костям человека тяжесть, человек потеряет легкость передвижения. Кеты верили, что животные могут возрождаться: головы уток бросали в воду, кости животных складывали в лесу. Главным покровителем всех животных был Кайгусь. Семейной святыней был огонь, который имел женское начало. Его кормили, бросая в огонь кусочки хлеба, сахара, мяса. Запрещалось бросать в огонь мусор, трогать огонь острыми предметами, бросать в него нечистоты, например подстилку, по которой ходили женщины. Огонь старались не гасить. Из поколения в поколение передавали изображения умерших родственников — дангольс. Это небольшие валики из материи, поверх которых надевали миниатюрную одежду. Считалось, что дангольс бежит впереди охотника и обеспечивает удачу.
Шаманы выступали как посредники между людьми и сверхъестественными существами. Он же был главным действующим лицом в общественной и семейной жизни кетов: решал споры, был сватом. Но шаманы продолжали заниматься промыслами. Кеты считали, что шаманский дар передавался по наследству, при этом соблюдали чередование лиц различного пола. Призвание быть шаманом заключалось в предании человеку образа умершего шамана. Шаманы кетов не сразу становились таковыми, проходил год, пока человеку не вручали первый символ — колотушку, а с ней повязку на голову и нагрудник. Затем вручались — обувь, рукавицы, бубен с новой колотушкой, посох, парку и железный головной убор, наконец, второй бубен, после чего человек становился «большим» шаманом.
Погребение умерших сопровождалось обрядами. Предполагалось, что душа его еще семь дней продолжает жить в чуме, затем семь лет бродит по местам прежнего жительства, собирает волосы человека. По истечении семи лет может прийти к родственникам в виде добытого медведя. Мир мертвых — это подземная страна, или северная страна в низовьях Енисея, или запад страны, куда заходит солнце.
Хоронили умерших поблизости от реки, на возвышенностях. Если человек умирал зимой, далеко в тайге, то его оставляли на лабазе, а весной забирали и хоронили в нужном месте. К концу XIX века у кетов сохранялись два способа захоронений: в земле и воздушный. Покойника держали в жилище три дня. Нарты его разворачивали передом на запад. умершего обмывали, одевали в лучшие одежды. На рукавах, на одежде, носках обуви делали ножом разрезы, спарывали пуговицы. Лицо закрывали волосами и платком. Дверь жилища перегораживали палкой, поставленной наклонно. Покойника проносили под палкой, а остальные, сопровождающие его, — перешагивали ее. Копать могилу должны были чужие люди. Покойника клали головой на восток. Рядом с могилой развешивали одежду, оставляли на могиле личные вещи. Все остальное предварительно рвали или ломали. Поминок на могиле не устраивали. На возвращавшихся с похорон смотреть запрещалось. В память умершего устраивали угощение. В знак траура родственники носили старую одежду, а вдова должна была ходить с распущенными волосами. Плакать, звать умершего запрещалось. На место захоронения не ходили, а если случайно оказывались там, то непременно разводили костер, кормили огонь, оставляли хлеб, чай, сахар, табак. Погребение на деревьях было характерно для умерших детей. Утопших хоронили на берегу, чтобы могилы их размыла вода — это был знак того, что хозяин реки взял утопленника.
Таково краткое описание жизни и обычаев кетов, древних обитателей нашего района.
Из племен, обитавших в Прибайкалье, выделилась мощная группа — предки бурят. История их вкратце такова: еще в начале X века в Маньчжурии возвысились кидани — народность, близкая к монголам. Они вытеснили уйгуров из Монголии и распространили свою власть до Алтая. После падения уйгуров на реках Селенга и Орхон укрепились тюркские и монгольские племена. Среди них упоминаются в древних источниках буряты. С появлением государства Чингисхана и началом его завоеваний, первой жертвой становятся именно буряты. В «Сокровенных сказаниях» рассказывается о походе монголов против личных племен страны Баргуджин-Тукум: «В год Зайца — 1207 — был послан с войском…. к лесным народам Чжучи. Подчинив ойратов, бурятов, бархунов, урсутов, хабханасов, ханхасов, тубасов, Чжучи подступил к тумэн-кыргызам…» В этом сказании впервые буряты упоминаются как этническая единица. Племена бурятов занимали обширную территорию по обе стороны Байкала. Самым крайним пунктом расселения их на западе были реки Бирюса и Чуна.
Переправившись через Енисей, русские землепроходцы встретились с одним из наиболее распространенных племен горной тайги и лесотундры — с тунгусами, предками современных эвенков, эвенов и негильдайцев. В глубокой древности их расселения по енисейской тайге свидетельствует тунгусское происхождение названия Енисея. Позаимствовав его у самоедов, тунгусы добавили топоформат «ям» — большая река («Ензяям»). Кроме того, три четверти названий в бассейнах рек Подкаменной и Нижней Тунгусок, которые по-эвенкийски называются Катангами, также имеют тунгусское происхождение. Название Турухан — тоже тунгусское.
В названии Ингашет (речка, деревня) основа эвенкийская «инга» — камень, галька, песчано-галечный берег, река. («Заря коммунизма», 22 мая 1982 г., А. Черневский «Почему так называется?»).
До XVIII века у тунгусов сохранялись древние обычаи и уклад жизни. Основным занятием была охота. Охотились преимущественно в одиночку, группами лишь на крупного зверя. Большую роль играло рыболовство и собирательство. Домашние занятия тунгусов делились на мужские и женские. Мужчины занимались ремеслом, изготовление лодок, нарт. Женщины выделывали шкуры, шили одежду, ухаживали за детьми, готовили пищу. Жили тунгусы в чумах, свайных жилищах, которые играли роль убежищ для женщин, детей на время отсутствия мужчин. Бродячий образ жизни и охота оказали влияние на характер и многие стороны жизни тунгусов: любовь к новым местам, наблюдательность, умение хорошо ориентироваться на местности. С охотой связана и привычка ничего не накапливать, оттого, наверное, тунгусы не вели войн с целью наживы. После победы над врагом они не брали никакого имущества побежденных. Войны были частыми явлениями. Главной причиной их было невыдача просватанных невест, отказ от сватовства или убийство. Наиболее древней формой борьбы были поединки. После них шел бой между отрядами лучников и мечников. Существовал целый свод правил ведения боя: женщин, детей, стариков не убивали, бои вели только мужчины. Победители должны были взять на попечение женщин и детей противника, если их мужчины были перебиты. Уходя с места боя оставляли заметки на деревьях, чтобы возможный мститель мог найти победителей. Перед поединками или боем нужно было предупредить противника, затем его раздразнить обидными словами, вызвать злобу. Некоторые из восточных тунгусов перед боем договаривались о расстоянии, с которого полагалось вести стрельбу из лука. Запрещалось убивать раненого, не закрыв его глаза.
Жили тунгусы родами. Главным законом рода была экзогамия, затем обязательная взаимопомощь. Человек, взявший себе жену, должен был защищать брата и отца жены. Было развито шаманство, роль их сводилась к одному — лечить больных. Большую роль играли кузнецы, жили они обязательно в отдельности, заказчики добывали им пищу.
Енисейские тунгусы имели взаимоотношения с енисейскими киргизами, кетами, асанами, коттами. Последних в тунгусских преданиях называли «дяндри, няндри, нгамэндри: дяндри по кетски «люди». В языке тунгусов много заимствованных у кетов слов. От них же появился у тунгусов культ ворона, некоторые детали материальной культуры, ряд общих сюжетов в фольклоре и общая топонимика. Таковы краткие сведения о древнейших народах, живших когда-то на территории нашего района.
Свидетельством того, что древнейшими обитателями територии нашего района были именно кетоязычныекотты и арины, является наличие множества географических названий с характерным топоформатом «шет» (чет) — вода, река. Отсюда: тайшет — холодная вода (М.Н. Мельхеев, «Географические названия Восточной Сибири», Восточно-Сибирское книжное издательство, 1969 г.). Но уже в другой своей книге «Происхождение географических названий Иркутской области», выпущенной этим же издательством в 1964 г. стр. 69 М.Н. Мельхеев дает иное толкование: «Тайшет… — на языке кетов означает: та — теплая, теплый, шет — река, вода, теплая вода. Действительно, в бассейне Бирюсы часто встречаются теплые ключи, незамерзающие речки, питающиеся зимой теплой грунтовой водой».
В некоторых названиях, под влиянием языков других народов Восточной Сибири, а так же русского языка, «шет» (чет) превращается в «чат». По реке Бирюсе и Чуне выделяется около 100 коттских названий. в основном это реки? Акульшет, Алгашет, Туманшет, Полинчет, Саранчет и т.д. в основе многих коттских названий лежат слова, заимствованные из языков других народов Сибири. В притоке реки Чуны название Еманчет можно проследить бурятскую основу «емаан» — коза (Козья река). Асаныобозначили реку через слово «ул». Например: Тагул, Агул, Карабула и т.д. По Бирюсе и Чуне встречаются названия, относящиеся к одному из диалектов кетского языка — языку аринов. Они выделяются по топоформату «сет» (сат): р. Коксат — приток Чуны. Здесь присутствует тюрская основа — «кок», небесный, голубой. Основу слова Туманшет — туман ученые связывают с языком какого-то неизвестного народа Сибири. Да и происхождение самого слова Сибирь остается загадкой. М.Н. Мельхеев пишет: «… наиболее вероятным является предположение, что название Сибирь связано с языком какого-то племени, принадлежавшего к финно-угорским народам. В преданиях тобольских татар говорится о народе сыбыр. Этот древний народ, очевидно, принадлежал к финно-уграм, под влиянием каких-то социальных причин, скорее всего под притеснением татар, покинул свою страну или ассимилировался, «оставив» ей свое имя — «Сыбыр (Сибирь).» … Производить это название от монгольского «шибир» — болото, русского «сивер» — север, … не обосновано.»
Бирюса, в нижнем течении Она, от слова «бирюс» или «бирюсы», племя древних охотников Саян. В первом томе Сибирской Советской Энциклопедии содержатся о ней такие сведения: «Бирюса Большая (Она) — берет свое начало на северном склоне Саянского хребта, водораздельный гребень которого покрыт снегом. Высота истоков Бирюсы достигает 1700 метров. Соединяясь на севере Канского округа с р. Удой (Чуна), Бирюса образует р. Тасеево, слева впадающую в р. Ангара, в нижнем течении от устья р. Илим называется еще Верхней Тунгуской. В верховьях Бирюса типичная горная река, протекающая среди дикой местности, местами в узкой и широкой долине. В нижнем течении спокойна и широка, долина ее доходит до 400 метров. Общая длина Бирюсы 752 км…» Название р. Тасеево (река, озеро) имеет тунгусское личноименное название: оно связано с предводителем ангарских тунгусов XVII векакняземТасеем, эвенком, долгое время возглавлявшим борьбу эвенков (тунгусов) против русских, проникших в пределы эвенкийских кочевий. Название пос. Шиткино имеет коттское происхождение «шет» (чет) — река, со временем этот топоформат превратился в «шит» и отсюда — речка Шиткино. Местные краеведы рассказывали и такую историю происхождения этого названия:
«… Летом 1726 года с Ангары вверх по Тасеевой поднимался на шитике (шитой лодке) безвестный пловец. Был ли это обычный бродяга или беглый каторжник, а может быть промышленник или одиночка — землепроходец, этого никто не знает. проплыв ровно сотню верст по безлюдной реке, гребец увидел широкое, бурное устье: речка здесь раздваивалась. Он не знал названия сливающихся здесь двух рек, да и вряд ли тогда эти реки имели названия, ведь это было четверть тысячелетия тому назад. Но это были наши сибирские красавицы Она (Бирюса) и Чуна (Уда). Поразмыслив немного, в какое русло плыть, человек нажал на правое весло, а левой рукой рывком толкнул гребло вперед. Он выбрал правый, западный рукав устья и поплыл вверх по Оне — Бирюсе. Первой деревней, которую он встретил на своем пути по Бирюсе, была д. Федино.
— От Федьки Рукосуева наша родова идет, — рассказали местные жители. — Ай не слыхал про трех братьев Федьку, Герасима, Малая?
— Есть ли выше какой народец?
— Как же! Сколь проплыл, еще столь греблями отмахаешь, а то и более, считай верстов 100 с четвертью, увидишь заимку. Сородич наш, Рукосуев Шелай ее поставил. Годов пять тому назад три избы там срубил.
Стал человек подниматься дальше. Скрипнул днищем шитик у высокого берега, заночевал путник на Шелаевской заимке. Там узнал, что в верстах в 150-ти есть еще заимка — Кочергина, основанная в 1690 году. Не доплыл странник до Кочергиной заимки.Облюбовал он обширную черноземную елань на левом высоком берегу у небольшого острова. И стал рубить зимовье. Молва о том, что проплыл человек на шитике мимо Шелаевской заимки, а в Кочергиной заимке его не видели, быстро разнеслась среди поречан. Где корень пустил, а может сгинул? По шитику искали, а когда нашли, так и стали называть место поселения нового человека — шитик, у шитика. Выражение это постепенно превратилось в «Шиткино». К 1917 году здесь было уже сотни дворов и 500 душ населения («Заря коммунизма», 10 июля 1976 г.).Другая легенда гласит о том, что человек тот был со шрамом на лице, шитая рана. Отсюда и кличку дали человеку — Шитый, Шитик, у Шитика. К 1925 году стало Шиткино уже селом, центром одноименного Шиткинского района.
Появление русских в Сибири не внесло коренной ломки в структуру топонимии края. Русские названия были даны сравнительно мелким геообъектам, безымянным или с неустойчивыми названиями. Исключение составляют поселения пашенных крестьян. В основе их названий лежат имена первых переселенцев. Часто русские поселения назывались по наименованию рек, имевших уже коттские названия или иных народов Сибири, они отражали особенности той или иной местности. Так считает М.Н. Мельхеев.
Присоединение к Российскому государству территории Среднего Енисея, его притоков Ангары, Кана, Тасеево, Бирюсы, Чуны имеет длинную и интересную историю. Оно проходило в острой борьбе с енисейскими киргизами. Борьба эта затянулась до конца 20-х годов XVII века. В 1623 году служивый человек Я. Плешевский с 50 казаками начал объясачиваниеасанов в бассейне рек Тасеево, Кан. После основания Красноярского уезда в его состав вошло несколько ясачных «землиц»: Аринская, Качинская и другие, в том числе и Канская (Коттовская) землица. Киргизы, видя активность русских в этих землицах, перешли сами в наступление, к активному сопротивлению проникновению русских в эти земли. В начале 1640 года тубинцы (один из родов киргизов)появились на р. Кан и в свою очередь стали объясачиватькоттов. Борьба с ними шла для русских с переменным успехом. Красноярские воеводы с октября 1635 года по март 1636 года трижды посылали отряды служивых людей на Кан ссыскивать ясачных людей. В эти же годы было сооружено на р. Кан зимовье, а позднее острог, который уже в 1640 году был сожжен тубинцами во главе с князем Унгуром. Это лишь отдельные эпизоды из истории освоения русскими близких к нашему району территорий Сибири.
Канская (Коттовская) землица под названием «Кутанская земля князцаАракуши» впервые отмечена в ясачных книгах Енисейского острога в 1622 году. Более активно эта землица стала осваиваться русскими после постройки Красноярского острога в 1628 году. Всего котты заплатили ясака в 1628-1629 годах — 94 соболя. В Красноярских ясачных книгах 1632-1633 годов Канская (Коттовская) землица уплатила ясак в размере 640 соболей. Кроме того с «Бирюских земель князцаТупорка» было взято 92 соболя, а с «Огульских земель князцаАчеека» — 60 соболей. Последние две землицы, это земли восточных коттов с р. Бирюса, и, вероятно, с Тагула. Имя князцаТупорка сохранилось, как считают ученые, в названии реки Топорок. В начале XVII века ясачных коттов насчитывалось около 350 человек. В работах исследователей Сибири можно найти перечень коттовских улусов (аймаков): Иланская (Еланская), Таганаков и Именков. Улусы находились на р. Пойма, р. Тибишет, Пеленгутская волость располагалась на р. Туманшет, в районе ее устья, где кочевали в тайге карагасы (черные асы, или тофы иначе). Агашская и Инголотская волости располагались на реках Бирюса и Тагул. Почанская волость (или улус) находился на р. Почет (приток Бирюсы). Котты имели лошадей и крупнорогатый скот, занимались выплавкой железа из руды и кузнечным делом, охотой, рыболовством, собирательством.
«Братская Удинская землица» — так назывался в Красноярском уезде в XVII веке конгломерат улусов и волостей, ясак с которых собирался в Удинский острог (ныне г. Нижнеудинск). История присоединения этой землицы к Российскому государству вкратце такова. В 1629-1630 годах в Енисейск было взято «с Тасеевой и Чуны рек с тунгусов и братских людей» князцовКоханя и Кадыма 50 соболей, две выдры. Почти ежегодно в этот район посылались служивые люди во главе с Михаилом Шориным, Терехом Савиным, Дементием Злобиным. Последний с отрядом казаков нашел на р. Бирюса «брацкого» князцаУчека с улусом из девяти юрт и привел их на Кан. В 1647 году атаманом Елисеем Тюменцем был поставлен Покровский или Братский острог, за которым затем закрепилось название Удинский острог.
Для уяснения хозяйственного освоения русскими нашего края большое значение имеет выяснение численности населения и образования русских населенных пунктов. Постоянное русское население Красноярского уезда складывалось за счет свободной крестьянской колонизации, переселения сюда посадских и служивых людей, а так же за счет ссыльных людей. Население этого уезда в 1671 году (вместе с самим Красноярском) состояло из 861 взрослых и 272 детей. В бассейне р. Кан в эти годы русских поселений не было. Самые ранние поселения возникли севернее Канска — на реках Тасеево, Усолка, Кежма, то есть ближе к путям передвижения русских в Сибирь. Здесь русское население составляло 17000 человек (конец XVII в.). Самыми ранними населенными пунктами нашего района являются: согласно пересказанной легенде об основателе д. Шиткино это село Шелаево, возникшее где-то в 1720 году. Но легенда есть легенда. А если брать во внимание более серьезные источники, то с. Нижняя Заимка возникла в 1690 году.
А. Петров в газетной статье «Всем селам село» так пишет о возникновении Н.Заимки:
— Легенда или быль, но народ в цепкой памяти своей хранит предание, что поселился в пригожем местечке на Бирюсе потомок енисейских казаков хлебопашец Демьян Кочергин. Мужик расторопный, в работе удачливый, выносливый. Прибыл он, говорят, из волостного села Шелаево и ахнул: «Благодать-то какая! Луга заливные в травах нежатся, в прибрежье свободные от леса просторы, земля черная, для пахоты подходящая, речки малые в Бирюсу торопятся — можно мельницу ставить, а кругом тайга сосново-кедровая. Ягоды, грибы, зверь разный. Чего еще мужику надо.»
Построил Демьян Кочергин зимовье у протоки. Пожил год, другой, видит: не совсем удачное местечко выбрал, есть получше, откуда и обзор на все четыре стороны, и прослушиваются хорошо окрестные долины и распадки, и ветра потише обтекают низинами место, и лес вот он, рукой подать. Небольшое плато, куда он спустился на плоту по реке, находилось в шести верстах ниже по Бирюсе. И поставил Демьян зимовье с избой, с амбарушками, с навесами, обнес двор заплотом, да еще поскотину сладил вокруг, чтоб скотина в тайгу не забрела. Распахал земли сколько мог, завел коров, лошадей, овечек, свиней, кур… Работал с сыновьями и дочерьми до упаду. И назвал обиталище Нижней Заимкой. Однако окрестные крестьяне другое название дали — Кочергина Заимка. Это название держалось неофициально вплоть до коллективизации… Прилепился к Кочергину со своей семьей его давнишний приятель Криволуцкий и вся его родня, а потом приплыли на шитиках со скотом и утварью Москвитины, Лифантьевы, Мамаевы… С 1730 года стала Кочергина Заимка поселением, зажиточной деревенькой… В 1880 году построили здесь церковь. колокольный ее звон слышался в окрестных деревнях Болдовка, Синякино, Тракт-Ужет… В 1722 году нижнезаимские мужики ниже по течению деревню Шиткино. В Н.Заимке в 1880 году насчитывалось 1600 человек».
По документам Новосибирского областного архива и по материалам сборника «Список населенных мест Сибирского края» (1926 г. изд., т. 2, стр. 740) «…село Шиткино, Канского округа Сибирского края основано в 1726 году…» («Заря коммунизма», 27 апреля 1976 года).
Что касается с. Бирюса: М. Романовский в статье «Бирюсинская старина» («Заря коммунизма» от 10 января 1979 г.) цитирует такой отрывок из книги А.А. Григорьевой «Западные районы»:
«… Во второй половине XVII века появилось первое село на р. Бирюса, современное село Бирюса…»
И еще одна цитата, на этот раз из «Записки путешествия в Сибирь» А. Радищева, датированной 1790 годом:
«От Байроновки до Бирюсы 21 верста… Село еще было большое, но многие разъехались по зимовьям. Хотя по Бирюсе и в следующих станах пашен довольно, но из Канского возят хлеб, ибо пашут мало… Из Канского (острога) до Удинска все мужики бедны, живут худо, промыслов мало, и хлеб родится худо…»
На севере нашего района имеются деревни: Кондратьево, основанное в 1776 году, Выдрино — в 1723 году, с. Кежма на р. Ангара — в 1630 году, где в эти же годы возникла деревня Петропавловское или иначе Батурино.
Тайшет же — это населенный пункт, рожденный Транссибом. Да и вся его последующая жизнь прежде всего и во многом была связана с развитием железнодорожного строительства и транспорта. Поэтому, говоря о возникновении Тайшета, логично сделать экскурс в историю Великой Сибирской железной дороги.
Вопрос о ее постройке неоднократно поднимался представителями сибирского торгового капитала и администрацией. Особенно решительно он встал в середине XIX века в связи с изменением политики России на Дальнем Востоке. Начавшееся строительство находилось в ведении Особого Комитета Сибирской железной дороги и велось одновременно от Челябинска и Владивостока отдельными участками. Соединение этих участков произошло в 1904 году. Последним участком строительства была Кругобайкальская железная дорога от ст. Байкал до ст. Мысовая. Эта дорога заменила в 1905 году паромную переправу на оз. Байкал. Тем самым, сплошной путь от Урала до Тихого океана был построен и его протяженность составила на 1.1.1918 г. 12098 километров. Участок железнодорожного полотна через наш район — Средне-Сибирская магистраль до Иркутска, был открыт в 1899 г. Транссиб после окончания строительства был разделен на 4 участка, позже в 1915 году на 2 участка: Томскую и Омскую железные дороги. В первые годы своего существования ст. Тайшет относилась к Томскому отделению. В 1921 году эта магистраль была разделена на восемь линейных отделов, позднее в 1923 г. — Красноярский и Иркутский отделы были объединены с центром в Иркутске. Длина Иркутского линейного отделасоставила 1612 верст. Этот отдел просуществовал до 1924 года, когда вновь было создано три управления: Омское, Томское и Забайкальское. В 1934 году была выделена в самостоятельную административную и хозяйственную единицу Восточно-Сибирская железная дорога от ст. Мариинска до ст. Мысовая. В следующем году выделилась Красноярская — с границами от Мариинска до Тайшета. но вернемся к истории строительства Транссиба. В марте 1897 года строящаяся железная дорога достигла ст. Канск, а летом шагнула в пределы Иркутской губернии. В мае 1897 года дорога пришла в наш район, в сентябре — в Нижнеудинск, а 16 августа 1898 в Иркутск.
Как говорилось выше, дорога строилась отдельными участками, на которых производились подготовительные работы для укладки рельсового полотна. Работы велись различными подрядными конторами. Одна из таких контор, возглавляемая неким инженером Манучаровым в 1893 году расположилась чуть восточнее речки Тайшетки. На строительстве использовался труд людей, прибывших по контракту, ссыльных, но самую значительную рабочую силу составляли крестьяне окрестных сел: Байроновки, Н. Акульшета, Бирюсы, Конторки, Енисейки и др. Крестьяне расчищали участки для возведения земляного полотна, строили само полотно, станционные здания, доставляли строительные материалы на своих лошадях. Например, Красноярский, Канский, Нижнеудинский, Иркутский округа выделив в 1894 году для строительства дороги до 19 тысяч человек и 26 тысяч лошадей. Постепенно вблизи строительной площадка и будущей станции Тайшет стали возникать постоянные жилища строителей. До их появления здесь были лишь заимки крестьян Байроновского (правильное — Баероновского, по имени первого жителя некоего Баера) крестьянского общества, да тянулся Московский тракт. по сведениям тайшетских краеведов первым поставил свою избу Конюков Василий Трофимович, положив тем самым начало будущей улице — 1-я Зеленая (ныне ул. Ленина). Он так вспоминал об этом строительстве:
«… Когда началась закладка железнодорожной линии, перешел работать на строительство. До места работы ходить было далеко. Спросил разрешение у инженера Манучарова построить избушку. Манучаров разрешил, указав место в ста саженях от предполагаемого строительства станции. Много вложил трудов в постройку. Выросла первая лачуга в непроходимой тайге. Понемногу стали строиться другие. Место, занятое нами, принадлежало баероновскому обществу и с ними завязалась тяжба. Послали ходотая в казенную палату. Весной 1897 года приехал землемер и отрезал нам участок, назвав его по протекающей невдалеке речке Тайшетом…»
Таким образом, совпали два исторических события: прибытие первого поезда в Тайшет и возведение первого дома будущего Тайшета. И оба этих события можно считать отправными точками отсчета истории нашего города.
Рядом с Конюковым срубили свои избы Григорий Грязнов, Демид Лотак, Сергей Ульянов, Василий Евсеев. Они положили начало будущим улицам Тайшета: Юго-Восточной (ныне ул. А.Матросова), образовался небольшой пристанционный поселок, о котором в Путеводителе по Великой Сибирской железной дороге за 1900 год сказано:
«Станция Тайшет, 3-го класса. Буфет. При станции врачебно-питательный переселенческий пункт для регистрации и направления переселенцев на участки».
В том же путеводителе, но уже за 1901-1902 годы отмечалось следующее:»… При станции одноклассное училище и врачебный приемный пункт. В полосе отчуждения при станции образовался поселок из разночинцев. Вблизи торговое село Тайшет (142 души обоего полы)». Селом Тайшет тогда еще не был, это произойдет позже, в 1906 году.
Постройка Великой Сибирской магистрали оказала огромное влияние на развитие Сибири. Прежде всего она способствовала росту населения. В период с 1897 по 1917 года население городов и поселков Сибирского края увеличилось с 327860 человек до 767373 человек. Наибольший рост населения наблюдался в населенных пунктах, расположенных на линии дороги или вблизи от нее. Например, число жителей Канска, уездного центра, к которому относился Тайшет, население за этот период увеличилось с 7537 до 15022 человек; Нижнеудинска — с 5725 до 8873 человек.
С железной дорогой связано и торгово-экономическое развитие нашего города и района. вместе с переселенцами из центральных районов России прибыли сюда и промышленно-торговые люди. Среди них был и Иван Корнеевич Супрун, чьим именем стали называться в те времена целых два переулка (один ныне пер. Пожарный, а другой — начало улицы XIX Партсъезда). Именно здесь, в начале ул. XIX Партсъезда, поставил И.К. Супрун несколько своих домов, открыл лавку, торговал хлебом, пряниками, конфетами, солью, керосином, мехами. Держал харчевню, открыл квасное производство, игорный дом, гостиницу, кинематограф.
Развитие местной промышленности и торговли стимулировалось не только близостью дороги, но и многими другими факторами. Прежде всего наличием различных природных богатств нашего края, в том числе и довольно редких, например, ревень.
П.С. Паллас в своей книге «Путешествие по разным провинциям Российского государства» (путешествие это совершено в XVII веке) писал: «Между полезнейшими… дикими растениями особливо достойно внимания ревень (рапотник). Оный… заказывают мужикам под осень рыть по разным местам… Самый лучший достается из Удинска с рек Уды и Бирюсы…».
Верховья указанных рек было богато и золотом. Бирюсинский золотоносный район — один из самых старых по времени открытия — 30 годы XIX века, расположен на северном склоне Восточных Саян в верховьях рек Малая и Большая Бирюса. За годы добычи наибольшее количество приисков достигло 89, на которых добыто в период с 1833 по 1860 год 32000 килограммов. Канский и Нижнеудинский округа за этот период добыли 1382 пуд золота, что составило 5,9% от всего добытого золота в Сибири за эти годы. Об этом золотоносном районе было известно еще в XVII-XVIII веках.
В первой половине XIX века велась добыча слюды. широко использовались в местной промышленности залежи извести, гипса, мела, алебастра, глины.
Тайшет был связан Багучанским, Неванским трактами с богатым хлебом, лесом, рыбой, пушниной районами Ангары. Ранее эти колесные дороги были единственными настоящими путями сообщения, кроме, естественно, рек да охотничьих троп. Переселение крестьян в Сибирь потребовало их развития, изыскания маршрутов новых трактов. В 1907 году управление Енисейско-Иркутского переселенческого района дало указание об организации экспедиции в Чуно-Ангарский край: цель — изыскание трасс для строительства гужевых дорог и сбор сведений о землях для сельскохозяйственного освоения. Эту экспедицию возглавил инженер-строитель Михаил Леонидович Шер, окончивший Императорский Рижский политехнический институт. Маршрут экспедиции начинался в Тайшете и пролег в северо-восточном направлении к с.Дворец на Ангаре. М.Л. Шер в отчете писал:
«…Отсутствие дорог, возможных для тележных проездов, начиная от Шиткино до деревни Дворец, чрезвычайно тяжело отзывается на всем быте населения». (А. Яцковский, «Пионер Приангарских маршрутов», «Заря коммунизма», август 1977 г.). В последствии маршрутом, проложенным М.Л. Шером началось строительство тракта Тайшет-Дворец. Это способствовало росту населения в Тайшете. К 1917 г. здесь насчитывалось около 1500 дворов с 2,5 тысячами жителей, строительство дорог положительно влияло на экономическое развитие нашего района.
По мере развития Тайшета менялся и его статус. В 1906 г. была построена церковь, ныне в ней находится кинотеатр «Победа», а Тайшет стал селом Алзамайской волости. В 1910 году возникла самостоятельная Тайшетская волость Канского округа Красноярского уезда Енисейской губернии. В селе, волостном центре, появились новые улицы: Базарная — ныне ул. Советская, Трактовая — Кирова. В 1904 году было построено паровозное депо. По соседству с Тайшетом возникли разъезды Юрты, Суетиха, где предприниматель Жоголев построил лесопилки, бараки для рабочих.
Интересны происхождения названий этих населенных пунктов. Суетиха — от слова «суета»: «Да ну вас к лешему, таких суетишных!» — так отозвался при случае со строителями железнодорожного моста местный рыбак. отсюда, гласит народная молва, мост стал называться Суетишным, а поселок при нем — Суетиха». В действительности это название существовало и ранее: «…протекала в том месте, где построен мост, речушка Суетиха. «Су» — на тюркском языке — «вода». К примеру, в Минусинской долине есть селение с подобным названием — Суетик (Суетук). В 1967 году Суетиха переименована в город Бирюсинск.
Юрты (год возникновения 1903) — от татаро-монгольского «юрта», т.е. «владение», «область», наконец «жилище». Видимо, на этом месте стояли юрты, стойбище, какого-то сибирского народа, коттов или бурят. Так объясняет происхождение этих геоназваний М.Н. Мельхеев.
Значительное влияние на хозяйственное освоение нашего района оказало переселение крестьян в Сибирь в годы реформ П.А. Столыпина. За период с 1906 по 1914 годы в Восточную Сибирь переселилось 363 тысячи человек. В Енисейской губернии большая часть переселенцев поселилась в двух уездах — Канском около 47%, Ачинском — 24%. Селились в основном в центральной полосе по обе стороны от магистрали, по долинам рек. На территории нашего района одним из первых возник Авдюшинский переселенческий участок, заселенный еще в конце XIX века украинцами. Здесь стояла заимка бирюсинского крестьянина Иннокентия Авдюшина. Затем возникли участки: Доголаевский (д. Покровка, 1900 г.), д. Михайловская (Михайлово — Шаховское), Глинный (Ново-Георгиевка), в 1902 году — д. Черчет (Петропавловка), Шегашет (Ново-Никольская), Ингашет, Камышлеевка, в 1903 г. — с. Шелеховское, 1906 — Верхний Ужет, Нижний Ужет, Ново-Николаевка, Черенгачет, Шемякино (1907 г.). В 1908 г. — д. Перевоз, Тропа, Светлая. В следующем году — Кавказ, Придорожный, в 1910 г. — д. Зареченская, в 1911 — Болдовка, Аболак, Серьгино, Козин, Красный, в 1912 г. — Кемчино, Джогино, Кочетар, Соляная, Саранчет, в 1913 г. — Волнистый («Заря коммунизма», август 1962 г.).
Что касается названий переселенческих участков, то им давалось двойное название — самому участку и будущей деревне. Какое дать название решало переселенческое управление. Например, чиновник по особым поручениям переселенческого управления, заведующий Почето-Абанским подрайоном, некто Волоконский нарезал участки Бодрый, Кемчин, Джокин. Было это в 1912 году, в год 100-летия победы над Наполеоном. Будущим деревням этих участков были даны имена видных героев Отечественной войны: Кемчин — д. Милорадовка, Бодрый — Багратионовка, а Джокинскому участку присвоили наименование Волконская. Деревня Ново-Николаевка возникла в 1907 году, до этого момента здесь находилась заимка богатой крестьянки Колистратихи. Ее именем и был назван переселенческий участок. («Заря коммунизма», 22 мая 1982 г., А. Черневский «Почему так называется?»)
Деревня Серафимовка (1911 г.) получила имя крестьянского начальника Серафима Семеновича Писарева в день его рождения. К 1917 году в деревне насчитывалось около 50 дворов. («Заря коммунизма», 3 апреля 1982 г.) Деревни Короленко, Шевченко, Костомарово возникли в 1908 году. С.С. Писарев дал им эти названия в связи с тем, что в 1908 году исполнилось 55 лет со дня рождения В.Г. Короленко, а в 1909 году 95 лет со дня рождения Т.Г. Шевченко. Почему Костомарово — непонятно, никаких знаменательных дат, связанных с жизнью, например, историка Н.И. Костомарова в этот период не отмечалось. («Заря коммунизма», 19 января 1979 г., А. Юрьев «Села юбиляры 1979 г.»)
Благодаря труду крестьян — переселенцев произошло расширение пахотных земель и земледелие стало ведущей отраслью в хозяйстве нашего района. Крестьянскую жизнь тех лет мы теперь можем представить лишь по воспоминаниям старожилов:
«… в те давние годы над крестьянином начальства никакого не ставили. Мужик знал, что ему надо и когда делать… Артелью ставили дома, целину поднимали, корчевали тайгу. Общими делами ведали выбранные народом крестьяне — крестьянские комитеты. Они определяли кому помочь в пахоте, кому жнейкой подсобить, кладь обмолотить хлебную. Без внимания ни один хлебороб не оставался… По столыпинскому раскладу крестьянин переселенец из России получал 200 безвозвратных рублей на обзаведение. Хорошая корова стоила на базаре самое большое 5 рублей. Добрая лошадь 7-10… Работа у сибиряка была такая — хребтина трещала. С утра до ночи. Работай — сыт будешь. мошка заедала. Деготь гнали, им скот мазали от гнуса. И себя. В чалдонских селах Бирюса, Половино-Черемхово, Еловка, Конторка, Енисейка жили здорово. Гнали деготь, были кожевенные мастерские — кожи выделывали, имелся льнозавод, сапоги точали, бродни, чирки, ткали льняные полотна. Из конопли и льняных семян давили масло. Из кедровых орехов тоже. Рыбу ловили. Веревки вили. Бочки делали, сбруи для коней шили. В деревню государство завозило только гвозди, железо, инструмент, ситец, порох, соль. Сахар был редким лакомством, зато мед собирали кадушками, у редкого хозяина не было пасеки…
Вокруг деревень стояли чистые сосновые боры, кедрачи. Когда созревала черника или брусника, каждая семья вывозила в тайгу на телеге бочку. Мужики не собирали ягоду, охотились. Бочку, ведер на полста, наберут и домой. Часть сдавали в кооперацию, часть замораживали в кадках. Было чем кормиться, не ленись. Зверя, птицы — в изобилии. Тунгусы до нас доходили, пушниной торговали…» (А.Петров «Артелью сильна деревня», «Заря коммунизма», сентябрь 1989 г.)
Жизнь жителей Тайшета мало чем отличалась в те годы от жизни деревенской. Большая часть тайшетцев занималась земледелием, промыслами в небольших ремесленно-кустарных мастерских, несла службу в немногочисленных государственных учреждениях, работали в железнодорожной станции, паровозном депо, лесозаводе. Чтобы представить картину Тайшета тех лет, придется воспользоваться немногочисленными, разрозненными сведениями. После февральской революции возникло в Тайшете земство, председателем земской управы был избран Н.К. Мункин, работавший ст. телеграфистом на станции, а секретарем — И.П. Лосинский. В 1914 г. имелось в Тайшетской волости 7 школ, в которых обучалось 150 учащихся и работало 20 учителей («Заря коммунизма», август 1967 г.). В самом Тайшете имелась одна железнодорожная и одна сельская школы, одна больница на 10 коек и один врач, одна публичная библиотека, кинематограф И.К. Супруна («Заря коммунизма», июнь 1972 г.).
При таком уровне развития народного образования, большая часть жителей нашей волости оставалась неграмотной: из 17 тысяч человек (на 1916 г.) 10600 было неграмотными, а 3600 человек малограмотными («Заря коммунизма», 19 марта 1982 г.). Недалеко от базарной площади силами потребкооперации была построена столовая с довольно интересным названием — «Самодеятельность». В 1917 г. в бывшей винной лавке канского купца Романова был открыт Народный дом, в котором проводились различные развлекательные мероприятия. Сохранился текст одной из афиш тех лет: «Сегодня дается постановка, организованная Театральным бюро культурно-просветительского подотдела Иркутского союза кооператоров. Волшебные фонари с богатым набором диапозитивов к ним! ВОДЕВИЛЬ: «Женское любопытство», с пением, в 2-х действиях, сочинение Яковлева. «Ночное» — сцена с пением в первом действии, сочинение Стаховича. По окончании: танцы с музыкой. вход платный в пользу самодеятельного общества. Народный дом».
Первые сельские кооперативы появились в Сибири в 1903 году, а в Иркутской губернии в 1911. В нашем районе кредитные товарищества и потребительские общества появились в деревнях Конторка, Еловая, Нижняя Заимка, Байроновка, Талая, Ст.Акульшет, Покровка и в некоторых других в 1915 году. Первым председателем Тайшетского общества потребителей Енисейского губсоюза был политссыльный Митрофан Сергеевич Слисский, членами правления были Г.К. Дисков, Граве («Заря коммунизма» 4 июля 1981 г., Т. Наимов «Немного истории»).
Что касается административного подчинения Тайшета, то следует указать следующие факты. ведением всех сибирских дел в 1637 году занимался Сибирский приказ в Москве. Территория Сибири делилась на четыре разряда: Тобольский, Томский, Ленский и Енисейский. В 1708 году Сибирь стала губернией с центром в Тобольске, затем ее разделили на пять провинций, в числе которых были Енисейская и Иркутская. В 1764 году учреждена иркутская губерния. В 1822 году Сибирь была разделена на Западную и Восточную. В состав Енисейской губернии — Канск, Тайшет же, возникший гораздо позднее, первоначально входил в состав Иркутской губернии, являясь частью Алзамайской волости Нижнеудинского уезда. В конце 1923 года Тайшетская и Алзамайская волости были переданы в состав Канского уезда. Тайшетская волость возникла в 1910 году. А в 1925 году было проведено районирование территории Сибири, возник Тайшетский район Восточно-Сибирского края. Просуществовал он до 1937 года. В этом году возникает Иркутская область и Тайшет в ее составе, но уже как рабочий поселок, а не село. Этот статус Тайшету присвоили 1 октября 1935 года. 2 марта 1938 года Тайшет стал городом районного подчинения, с 60-х годов областного. В феврале 1960 года был упразднен Шиткинский район, его территория вошла в состав Тайшетского района. Современная территория нашего района — это часть территории Нижнеудинского уезда Иркутской губернии: — Тайшетская, Алзамайская, Баеровская волости и Канского уезда Енисейской губернии (Конторская, Шелеховская, Неванская, Червянская волости) («Заря коммунизма», октябрь 1970 г.).
Литература:
История Сибири, изд. «Наука», Ленинград, 1968 г., Т.1
Большая Советская Энциклопедия.
Сибирская Советская Энциклопедия, М., 1929 г., Т.1
«Народы России» (энциклопедия), М., 1994 г.
Долгих Б.О. «Родовой и племенной состав народов Сибири в 17 веке», М., 1960 г.
С.Б. Бахрушин «Пути в Восточную Сибирь», «Русские в бассейне Ср. и Верхнего Енисея».
В.М. Кабузин, С.М. Троицкий «Движение населения России» (Сб. «Сибирь — 17-18 в.в.» Новосибирск, 1962 г.)
В.И. Шунков «Очерки по истории земледелия в Сибири (17 в.)», М., 1956 г.
В.Г. Сафаров «Землепользование ленских и илимских крестьян в 17-18 в.в.» (Сб. «Сибирь 17-18 в.в.»), Новосибирск, 1962 г.
Л.Е. Алексеенко «Кеты. Историко-этнографические очерки», «Наука, Ленинград, 1967 г.
П.С. Паллас «Путешествие по разным провинциям Российского государства» («Россия 18 в. глазами иностранцев», Лениздат, 1989)
В.Г. Тюкавкин. авт. реферат диссертации «Переселение крестьян в Восточную Сибирь в период столыпинской реформы», Ирк., 958 г.
В.Н. Должных «Индустрия Прибайкалья и эффективность ее развития», Иркутск, 1968 г.
М.Н. Мильхеев «Происхождение географических названий Иркутской области», Вост-Сиб. изд., 1964 г.
М.Н. Мильхеев «Географические названия Восточной Сибири», Иркутск, 1969 г.
Е. Бандо «Предбайкалье: города и районы», Иркутск, 1976 г.
«История индустриального развития Иркутской обл. — 1926-1975 г.г.» Сб. документов, Иркутск, 1983 г.
«Восточно-Сибирская электрическая», Иркутск, 1972 г.
А. Кривой, А. Щеглов «Московский тракт», Иркутск, 1976 г.
П.Д. Криволуцкий «Шиткинские партизаны», В-сиб. изд., 1934 г.
Фонды Тайшетского городского архива
А. Черневский «Как образовался населенный пункт Тайшет», «Тайшет накануне 1917 г.» («Заря коммунизма»), «Переселенцы»
«Заветы Ленина», 1962 г.)
А. Петров «Всем селам село» («Бирюсинская новь», авг. 1990 г.)
В. Волкова «Теплая вода — так с языка кетов переводится название нашего города» («Заря коммунизма», апр. 1987 г.)
П.Д. Криволуцкий «Рассказ дедушки В.Т. Конюкова» («Заря коммунизма», ноябрь 1987 г.)
Разрешается использовать в некоммерческих целях со ссылкой на источник. Использование в коммерческих целях только с согласия авторов данной брошюры!
