(фото из коллекции
Мухина Л.)
Бывшему начальнику Озерлага Сергею Евстигнееву недавно исполнилось 90 лет
Сергей Кузьмич живет в Братске, на тихой улочке. Недавно мы побывали у него в гостях. Он давно не давал интервью, но тут сдался. Конечно, разговор получился не столько о настоящем, сколько о прошлом. Наверное, кому-то слова Евстигнеева об Озерлаге покажутся неожиданными. Но это — его Озерлаг, он знал его таким, он работал там и имеет право на свои воспоминания.
УЛИЦА, ГДЕ ЖИВУТ ЗНАМЕНИТОСТИ
УЛОЧКА, на которой живет Сергей Кузьмич Евстигнеев, упирается в Братское море По тропинке, протоптанной в подтаявшем снегу, мы подходим к обрыву
– Вот здесь у нас летом пляж, — говорит Сергей Кузьмич и, немного помедлив, добавляет, — я каждый день хожу летом купаться, причем два раза: утром и вечером И свой личный купальный сезон открываю уже при температуре воды в десять- двенадцать градусов
С недоверием гляжу на собеседника. Ведь недавно ему исполнилось ни много, ни мало 90 лет Но и в таком почтенном возрасте он продолжает вести активный образ жизни.
– Вон туда, за полуостров, я каждую зиму хожу ловить рыбу. — Он указывает рукой место, до которого на глаз километра три.
– Один ходите’7
– Да нет, с компаньонами. Но они, знаете ли, совсем мальчишки — им по семьдесят лет
Рядом с нами крутится, виляя хвостом, породистый пес Пурсей. Возвращаемся с берега к коттеджу, в котором Сергей Кузьмич живет уже почти 30 лет По дороге мой «гид» поясняет: вот в этом доме живет семья Героя Социалистического Труда, а по соседству — Героя Советского Союза. Вся улица знаменита своими жильцами. И вот следующий дом — Евстигнеевых Сергей Кузьмич тоже известный человек
Заходим в дом. В просторной гостиной скромная обстановка. Диван, два кресла, журнальный столик Старенький, еще советский, телевизор На серванте фотография .двое молодых мужчин в офицерской форме образца 40-х годов и женщина средних лет
– Это мои маме и брат, — поясняет хозяин, — в вот на этой фотографии моя жена.
С фотопортрета смотрит молодая женщина, похожая не киноактрису С Аллой Иосифовной Сергей Кузьмич прожил 63 года Сейчас верная спутница жизни готовит стол на кухне Дом наполняется ароматом свежей выпечки Гостей здесь встречают часто Хозяин подходит к книжному шкафу и достает томик с автографами Константина Симонова, Евгения Воробьева, Василия Ажаева.
ИЗ ЖУРНАЛИСТИКИ — В ОЗЕРЛАГ
СЕРГЕЙ Евстигнеев с юношеских лет гоже готовил себя в писатели, вел дневники , скрупулезно помечая где был, что видел. А видел он много. В 30-е годы был спецкором журнала ‘Молодая гвардия» , в чьих очерках страна узнала о гигантской стройке Днепрогэс . Потом была учеба в столичном Литературном институте, куда он поступал по рекомендации Московской ассоциации писателей. Затем он продолжил учебу в знаменитом ВГИКе. Была и комсомольская работа, участие в коллективизации, редакторская должность в одной из газет. Но все оборвалось в одночасье, когда его в приказном порядке командировали на работу в систему МВД. Шел 1937 год.
– Сергей Кузьмич, самая известная веха вашей биографии , это то, что вам поручили возглавить Озерный лагерь в Тайшете. Как это произошло?
– По приказу. Был создан в конце 1949 года на базе Тайшетлага так называемый Озерный лагерь. Сам Тайшетлаг был организован в 1936 году для строительства западного участка БАМа трассы Тайшет-Лена Во время войны возведение железной дороги было прекращено. А после войны решили форсировать ( строительство, поскольку планировалось активное освоение северных территорий. И такое строительство, возложили на МВД. В 1947 году организовали Западное управление БАМа. Меня в марте 1947 года назначили на должность заместителя начальника этого Западного управления. А во второй половине 1949 года в верхах приняли решение отделить осужденных по 58-й “ политической” статье от тех, кого посадили за бытовые преступления. Создали Оэерлаг, куда и поместили так называемых политических, до этого момента отбывавших свои сроки в различных лагерях Иркутской области и Красноярского края. В таком статусе этот лагерь просуществовал до 1956 года .
“О ГУЛАГЕ ПИШУТ НЕПРАВДУ»
– Сейчас много пишут о том времени. Как вы относитесь к современным публикациям об ( Оэерлаге?
– Очень многое извращается . Например, пишут, что якобы заставляли людей выполнять по 2-3 нормы , на работе, что жили они на морозе, что кормили их только так называемой баландой. Ну что ж. давайте попробуем разобраться, что к чему. Что такое ГУЛАГ? В первую очередь это было крупнейшее хозяйственное производство, покрупнее любого министерста. И что интересно, на должности начальников лагерей назначали как на должности хозяйственных руководителей. Приходил министерский приказ назначить начальником строительства такого то , товарища, он же начальник лагеря. То есть получалось, что как начальник строительстве я должен был обеспечить людей фронтом работ, как начальник лагеря накормить и одеть, обуть. Там неужели я враг себе, чтобы не накормить и не одеть людей, которыми руковожу как начальник строительстве?
Или взять такой пример извращения фактов . Недавно в одной местной газете появилась статья, где было написано , что в Озерном лагере от Тайшета до Братска содержалось 400 тыс. заключенных.
Теперь судите семи — от Тайшета до Братска расстояние 300 километров. Добавьте к осужденным охрану, административный персонал лагпунктов, инженерно-технических работников, которые прожинали здесь со своими семьями. Получится полмиллиона человек . Но это же неверно. Не было такого количества людей в Озерном лагере. Но это я только знаю а те кто читает современные статьи, не знают этого. И могут поверить авторам статей.
О колосках и культе личности
– Сергей Кузьмич, интерес к этой теме появился на заре перестройки. Почти расхожей фразой в прессе стало утверждение о том, что в том прошлом могли посадить за три колоска пшеницы.
– За колоски не сажали. Это я вам могу сказать со всей ответственностью. После уборки урожая – пожалуйста, собирай колоски. Но ведь что было то – во время уборки шли на поля с мешками, которые набивали отнюдь не двумя-тремя колосками. Это уже квалифицировалось как кража социалистической собственности. И была в Уголовном кодексе статья, по которой за хищение госсобственности строго наказывали. Скажем, за кражу личного имущества на сумму две тысячи рублей могли наказать более мягко, чем за хищение социалистической собственности на сумму всего сто рублей . Поэтому каждый знал что расхищать государственную собственность нельзя . И если кого-то сажали, то за конкретное преступление. А теперь представьте, что было бы если бы за хищения не наказывали. В одночасье растащили бы половину с полей, заводов, фабрик. Как. например, растаскивают сейчас. Можно украсть трактор или пушку, а потом продать, нажить таким нечестным путем первоначальный капитал. Даже заводы сейчас продают. Вот у нас в Братске недавно был завод, где работали почти три тысячи человек. И что вы думаете? Все растащили. Даже портальные краны украли. И никто за это ни с кого не спрашивает. Так что сейчас в стране тащат и тащат кто и что может А ведь тогда, в мои годы, этого не было. Мы и не знали о подобных преступлениях. Ну как так можно — продавать с молотка заводы, построенные на общенародные деньги ?! Мне это непонятно. Промышленность разрушили, сельское хозяйство разрушили великую державу разрушили. Поэтому и к тем статьям, в которых пишут что все при советской власти было плохо, я отношусь так эти статьи пишутся по заказу. За деньги, а не по зову души.
– Много пишут о культе личности.
– Культ личности, я бы хотел ответить этот вопрос фразой, которую приписывают Молотову . Когда
его спросили, был ли культ личности Сталина, он ответил «Культ личности был. Но и личность была».
ОСУЖДЕННЫМ ДАЖЕ ПРЕМИИ ДАВАЛИ
– Сергей Кузьмич, давайте подробнее коснемся жизни в Озерлаге. Как , например, питались осужденные?
– Питание было трехразовое, близким к армейскому пайку. Паек формировался не по весу, а по калориям. Каждая выдача питания проверялась врачами или фельдшером. В столовых висело меню. Тут же на полках были образцы блюд. Если кому то могло показаться, что ему недовесили или выдали что-то другое, он всегда мог свериться с контрольной порцией.
– За работу могли осужденные получать зарплату?
– Конечно, это называлось премвознаграждением. Часть этого награждения шла на содержание осужденных, другая часть – на лицевые счета. Сколько получали? Это зависело от вида работы . Были осужденные, кто регулярно высылал заработанные деньги своим семьям. Многие осужденные подписывались на облигации.
– Могли осужденные тратить деньги в самих лагпунктах?
– В лагпунктах были ларьки и продавались хлеб, конфеты, папиросы. Заключенные могли все это купать. После освобождения, каждому выдавали деньги на проезд до дома, а также одежду так называемого первого срока. Каждого инвалида, который освобождался от лагеря, до места его жительства сопровождал медработник.
– Бывали у осужденных какие либо жалобы и как они их могли подавать?
– Жалоб было много. На лагпункте вывешивалось по три почтовых ящика. В первой опускались почтовые отправления для родственников. Во второй , письма адресоваванные начальнику лагерного управления . Третий ящик предназначался для писем в высшие инстанции — в центральные органы страны. Такие письма не подлежали цензуре. Мы их вынимали , упаковывали и фельдсвязью отправляли.
– Вам было известно, на что жаловались осужденные?
– Я ввел в свой распорядок такую практику : лично выезжал на лагпункты, где спрашивал осужденных, нет ли на что жалоб. Обычно возникали вопросы такого плана: почему, например , в месяц можно отправлять только родственникам, а не два? Или просили дополнительные свидания. Иногда спрашивали не предвидится ли амнистия.
Вспомнив о чем-то, Сергей Кузьмич на минуту задумался. Посмотрел на часы, всплеснул руками:
– У вас еще будут вопросы? Интервью закончено? Тогда посмотрим по телевизору новости. А потом продолжим наш разговор. И он бодро поднялся с кресла.
Потом мы говорили еще долго. Сергей Кузьмич поделился воспоминаниями об известных людях, бывших когда-то узниками Озерлага, в том числе и о Лидии Руслановой. Но это уже другой рассказ, и он скоро будет опубликован в «СМ номер один».
Александр Наумов. Специально для «СМ номер один» (Бирюсинская новь, 6.04.2001 г.)
