Случается такое иногда. Встреча с Солженициным в провинции.
«Да, вот и Тайшет. Знаменитый Тайшет», — эта фраза прозвучала из уст Александра Исаевича Солженицына на перроне Тайшетского вокзала 20 июня в 17 часов, где он сделал двухчасовую остановку по пути триумфального возвращения на родину. Какое впечатление оставит у писателя встреча с тайшетцами, определить нетрудно, потому, что прошла она в доброжелательной, непринужденной обстановке, да и сам Александр Исаевич сказал: «Я в пути заражаюсь оптимизмом от встреч с такими замечательными людьми». Совсем немногие узнали о приезде 20 июня в наш город известного всему миру писателя, автора 20 книг, но кто узнал, посчитали своим долгом прийти на встречу. В основном, это был коллектив учителей школы № 85, на базе которой работает в нашем городе отделение общества «Мемориал». И в первые минуты встречи речь, конечно же пошла, о той большой работе, которую проводят члены общества «Мемориал». Рассказывала об этом Солженицыну и показывала материал Татьяна Александровна Селезнева. (Евгений Сергеевич Селезнев — руководитель общества «Мемориал» — ушел с ребятами в поход на юг Тайшетского района на розыски неизвестных до сих пор захоронений репрессированных). Александр Исаевич посмотрел документы, собранные материалы, с вдохновением воскликнул: «Ах. молодцы! Ах, какие молодцы! Продолжайте, Вы сделаете великое дело».Разговор тайшетцев о писателем не имел какой-то целенаправленности, затрагивались, ,буквально, самые разнообразные темы. Зная, что встреча будет короткой, люди спешили услышать как можно больше.
Наверное, тайшетцам будет интересно узнать, о чем говорил А. И. Солженицын с участниками встречи. Опуская вопросы, коротко изложим его ответы, рассуждения , просто реплики .
КРАТКИЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ О РОССИИ, О ПОЕЗДКЕ ПО НЕЙ.
Чего я ждал, то я увидел. Увидел то, что есть. Размеры беды я представлял. Но очень много увидел душ здоровых, пытливых, ищущих умов в растерянности, в смятении. Но я ощущаю жизненный потенциал огромный — народ. А так мрак весь я представлял издали. Так это все и есть. Медленно, очень медленно распугивается народ, который десятилетиями жил в страхе. Понимаю, как трудно сегодня в Россия всем. Понимаю, сколько проблем сегодня у учителей, работают снова на энтузиазме. Не легче и крестьянам. Ведь крестьянин отдает свое произведенное молоко дешевле минеральной волы. Встречал по пути деревня, где хлеб дороже. чем а городе. Слушаешь на встречах людей, и какое-то удушье наступает. Но я твердо убежден, что ПРОВИНЦИЯ спасет Россию, она поднимается с колем. Я 55 лет прожил в СССР и всегда был провинциалом. Поэтому верю в это твердо.
О СВОЕЙ ЛИТЕРАТУРНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ.
Новых книг после поездки по стране у меня больше не появится. Моя поездка сейчас ведется в ознакомительных целях для общественного воздействия, а не для того, чтобы создавать литературу, К теме «Архипелага», при всей моей верности ей, я не могу возвращаться всю жизнь. Когда-то я кончил «Архипелаг». 20 лет не разгибаясь, работал над историей Российской революции. Кончил и ее. Сейчас уже не книги писать надо. У меня их 20 томов, их в основном, народ не читал. 10 томов «Красное колесо» еще после моей смерти прочтут. Сейчас надо что-то делать в темпе общественных выступлений. Я приехал немножко поучаствовать в современности, Нет, писать книг я больше не буду. Я сознательно прервал свою литературную деятельность. Главное для меня сейчас собрать материал общероссийского значения, как живут не отдельные места, а в целом — российский народ. У меня было впечатление, что беда огромная. Подтвердилось. Беда, действительно, огромная. Мы потерпели в течение многих десятилетий большое крушение. Людям, конечно, болезненнее всего последний удар, который они перенесли в 1992 году. Один мужчина на встрече спорил со мной, что он готов молиться, чтобы к власти снова пришли коммунисты. Я ему у говорю: «Сколько вам лет, вы еще молоды, вы не были в начале, когда в 1931 году швырнули народ мордой в землю, а потом его же и уничтожили. Если бы вы это помнили…». Вот почему я сказал себе: «Хватит писать книги. Надо поездить по стране и успеть что-то сделать». Единственное есть сомнение, дадут ли мне возможность говорить или заткнут глотку. Как прежде. Хотя, я к атому готов. Однако пока я еду, мне никто не мешает на встречах говорить с людьми, по буду ли я иметь такую возможность, когда приеду в Москву, сказать трудно. Она живет своей закрученной, смутной, раздорной, обормоченной жизнью. Она с 30-х годов жила на другом существовании. Чувств по настоящему России там давно уже нет. Образцово-социалистический город, все показательно для иностранцев. Так жили москвичи все эти годы, невольно впадая в сытость и переставая чувствовать. Я приезжал из Рязани, которая всего в 180 километрах от Москвы, и переставал ее понимать.
О СИБИРИ.
— Почему я сегодня говорю с вами о преподавании курса истории в школе. У вас довольно удачные экспериментальные курсы по литературе. Можно выбрать авторов и вести уроки, А вот в истории мы глубоко невежественные, особенно, чем ближе к нашему времени. У нас времена Пушкина и декабристов изучены до такой степени, каждый эпизод изучен и исследован, а вот конца XIX и начала XX веков как бы не было, как будто их корова языком слизнула. Историю нашу не поймешь. Что касается становления Сибири, то в архивах есть неразобранные материалы еще времен Татищева. Исключительные материалы, А у нас ни у кого руки до этого но доходят, Сибирь чем дальше, тем больше будет основой России, С тех пор, как в XVII веке мы прошли без войн, без завоеваний по Сибири до Охот-ского моря, мы недостаточно Сибирью занимались. Недостаточно людей сюда приходило. Историей мало занимались. а Сибирь — это основа России. Нам сейчас как будто руки обрубили: 12 миллионов русских на Украине, семь миллионов — в Казахстане, Татьяна Александровна Селезнева в ответ на это сказала А. И. Солженицыну, что в школе № 85 в кабинете истории есть слова писателя Валентина Распутина: «Если бы Сибирь могла разговаривать, она бы сказала: «Пора прекратить меня покорять, относитесь ко мне, как к матери, с заботой и любовью».
— Прекрасные слова. Прекрасные, — таков был ответ Александра Исаевича.
…Встреча была короткой, никто из представителей власти не встречал писателя. Не берусь ставить это им в вину. Да и сам Солженицын просит начальство уйти с таких встреч и не мешать ему общаться с людьми. 20 лет своего пребывания за границей в США в Вермонте А. И. Солженицын провел в уединении, никуда не выезжая за ворота своего участка. Как он сам выразился, это был кусок России, и никакой Америки для него не существовало. Телевидение американское он не смотрел, газет американский не читал. Жил мыслями о России. и работал. Теперь захотелось поработать поближе к Москве. По этой причине местом жительства и выбрано Подмосковье, куда он и следует, сделав небольшую остановку в Тайшете. Александр Исаевич обратился ко всем, кто окружал его; «Спасибо, друзья моя, запомню встречу в Тайшете. Спасибо. Будьте здоровы, всего вам доброго. Храни вас Бог».
А люди, расходясь, продолжали делиться впечатления:
— Вот молодец, исконно русский человек. Хочется поклоняться ему низко-низко.
— А я считаю, что это — стержень вообще вашей дальнейшей жизни.
— Мы вообще-то не привыкли к такому общению с великими людьми. Человек с мировым именем и так просто общается с людьми на улице
— Из киосков ни один коммерсант не прибежал. Жаль, что так мало людей пришло его встречать. Наверное, люди не знали. Вот бы весь город пришел.
— Он молодец, что скромно едет, без афиширования. Кому нужно, те узнали, пришли, чтобы увидеть ж услышать его. А для некоторых его слова уже святы.
Жаль, что наши власти не нашли ни временя, ни возможности встретить такого великого человека. Мы этим очень удивлены. Пришли только учителя, не по обязанности, по зову сердца. Да работники милиции по долгу службы…Двадцать лег Александр Исаевич был в разлуке с Россией, во остался верен ей. Впишется ли он в нашу действительность со сменой ее политических декораций, с ее борьбой за власть, нравственным опустошением, не только сказать, но и предположить трудно, ведь мы не просто разрушаем до основания все, чем жили, мы стыдимся своего прошлого. Выдержит ли он новое испытание? Будет ли он приветствовать все те перемены, которые происходят в нашей стране, встретившись с реальной действительностью?
Татьяна КОНОГОПЦЕВА. «Бирюсинская новь», 25 июня 1994 г. На снимках: А. И. Солженицын на перроне тайшетского вокзала. Фото Бориса РОМАНОВА.
